Прежде чем он убьёт

Одно из них было об убийстве 1994 года, когда за заброшенным сараем обнаружили труп женщины. Тело нашли в сельской местности, примерно в восьмидесяти милях от Омахи. Жертва была привязана к деревянному столбу. Тело провисело на нём около шести дней, прежде чем его обнаружили. Тело окоченело, и дикие животные – предположительно, рыси – отъели женщине ноги. Жертва имела несколько приводов, включая два ареста за проституцию. Как и в предыдущих случаях, не имелось явных признаков сексуального насилия, и хотя на спине жертвы были обнаружены следы от ударов плетью, били её намного меньше, чем Хейли Лизбрук. В папке не было ни слова о номерах, высеченных на столбе.

Второе дело касалось девятнадцатилетней девушки, которую объявили пропавшей без вести после того, как она не приехала домой на рождественские каникулы. В 2009 году жертва училась на первом курсе Университета Небраски. Её тело было найдено на пустом поле три месяца спустя. Труп был частично закопан, и на спине были обнаружены следы от ударов плетью. В скором времени в прессе появились откровенные фотографии этой девушки, участвующей в страстной оргии в студенческом клубе. Снимки были сделаны за неделю до того, как она пропала.

Последний случай подходил с натяжкой, но Макензи решила, что оба этих дела могли быть связаны с убийством 1987 года и смертью Хейли Лизбрук.

«Что у тебя там?» – спросил Портер.

«Нэнси скинула мне материалы по другим делам, которые могут быть связаны с этим убийством».

«Что-нибудь нашла?»

Помедлив секунду, она рассказала ему об этих двух делах. Когда Макензи закончила, Портер кивнул и посмотрел в окно. Они как раз проехали знак, предупреждающий о том, что до Омахи осталось 20 миль.

«Мне кажется, иногда ты слишком стараешься, – сказал Портер. – Ты задницу рвёшь, и люди это видят. Но давай смотреть правде в глаза: как бы ты ни старалась, не каждое дело можно превратить в погоню за монстром».

«Ну, тогда сделай милость, – ответила Макензи, – и скажи, что подсказывает тебе сейчас интуиция? С кем мы имеем дело?»

«Обычный преступник, озлобленный на родную мать, – снисходительно заявил Портер. – Опросим людей и найдём его, а весь этот анализ – простая трата времени. Преступников находят не потому, что залазят им в головы, а потому что задают вопросы. Адресные опросы. Дверь за дверью. Свидетель за свидетелем».

Оба молчали, и Макензи думала о том, каким же плоским и чёрно-белым видит мир её напарник. В его сознании не было места деталям, ничему, что выходило за рамки сложившихся взглядов. Она заключила, что психопат, которого они ищут, был устроен намного сложнее, чем Портер.

«Что ты думаешь о нашем убийце?» – наконец спросил он.

В голосе его слышалась неприязнь, словно он и вовсе не собирался задавать этот вопрос, но ему надоело ехать молча.

«Я считаю, что он ненавидит женщин за то, что они собой представляют, – тихо заговорила Макензи, не переставая анализировать убийцу по ходу разговора. – Возможно, он пятидесятипятилетний девственник, который находит секс постыдным, хотя у него есть в нём потребность. Убийство женщин заставляет его думать, что он поборол свои природные инстинкты, которые он считает примитивными и нечеловеческими. Искореняя источник сексуального возбуждения, он считает, что держит всё под контролем. Следы ударов плетью говорят о том, что он как бы наказывает жертв, возможно, за их непристойное поведение. Кроме того, мы не находим следов сексуального насилия, и мне кажется, что в глазах убийцы их смерть – это акт очищения».

Портер покачал головой, как сделал бы расстроенный родитель.

«Об этом я и говорю, – сказал он. – Трата времени. Ты так увлеклась этим делом, что уже не знаешь, что думать. Нам твои догадки не помогут. Как говорится, за деревьями ты не видишь леса».

Вновь повисла неловкая тишина. Не желая более продолжать этот разговор, Портер включил радио.

Насладиться музыкой ему не удалось. Через несколько минут они въехали в Омаху, и он вновь выключил радио, на этот раз без подсказки Макензи. Он заговорил, и голос его звучал нервно, но можно было расслышать и кое-что ещё – он давал понять, что он здесь главный.

«Ты когда-нибудь опрашивала детей, потерявших родителя?» – спросил Портер.

«Однажды, – ответила она. – Это было дело об обстреле. Говорила с одиннадцатилетним мальчиком».

«Я тоже общался с несколькими. Невесёлое занятие».

«Это точно», – согласилась Макензи.

«Послушай, нам предстоит задать двум мальчикам вопросы об их умершей матери. Обязательно всплывёт вопрос о том, кем она работала. Нужно задать его как можно более деликатно».

Макензи была в ярости. Портер снова говорил с ней, как с маленьким ребёнком.

«Давай я начну, а ты будешь их утешать, если они расплачутся. Нельсон сказал, сестра жертвы тоже там будет, но, думаю, на её помощь в этом плане не стоит рассчитывать. Думаю, она не менее подавлена, чем дети».