Прежде чем проститься

— Захотел открыть собственную фирму, — натянуто улыбаясь, ответил Роберт Уолтерс. — Адам Колифф был весьма трезво мыслящим архитектором. Он продумывал все до мелочей. Иногда нам приходится сталкиваться с архитекторами, которые забывают, что площадь арендуемых офисом измеряется квадратными футами, а не красотами дизайна. Теоретически они вроде бы понимают, что проект должен быть экономичным. И вдруг обнаруживается: в здании запланированы неоправданно широкие коридоры. А там тридцать или сорок этажей. Вот и представьте, сколько полезной площади, способной приносить доход, мы можем потерять.

— Следовательно, Адам Колифф был ценным сотрудником, не допускавшим подобных просчетов?

— Да, он умел эффективно работать. Все, что мы ему поручали, он доводил до конца. К тому же он учился на ходу. Как говорят, «держал нос по ветру». У него хватило сообразительности купить участок, прилегающий к «особняку Вандермеера». Когда эту развалину лишили статуса исторической достопримечательности, купленный Адамом участок существенно подскочил в цене.

— Насколько нам известно, «особняк Вандермеера» сгорел, — сказал заместитель окружного прокурора.

— Совершенно верно. Самое смешное, что здание сгорело уже после того, как перестало быть достопримечательностью. Правда, его бы в любом случае снесли. Питер Лэнг спешно купил освободившуюся землю и задумал возвести на ней современный жилищно-деловой комплекс.

Уолтерс мрачно улыбнулся.

— Адам Колифф думал, что купленный им участок позарез понадобится Лэнгу. Он поставил Питеру условие: строить по его, Колиффа, проекту и вот тут-то его ожидало разочарование. Лэнг, естественно, этого условия не принял. Если бы Адам остался у нас и согласился разрабатывать проект и команде с нашими ведущими архитекторами, с учетом их рекомендаций, у него был бы шанс сделать себе имя на этом проекте.

— Вы хотите сказать, что ваша фирма взялась бы за проектирование этого комплекса?

— Да. У нас есть замечательные, смело мыслящие архитекторы, не раз получавшие премии. Здание, построенное в таком месте, могло бы стать новым словом в градостроительстве. Но Адаму хотелось быть первым и единственным автором проекта. Он им и стал. Сплошная эклектика, причем в худших своих образцах. Ни один уважающий себя инвестор не согласился бы финансировать это архитектурное занудство. Думаю, Лэнг ему так и сказал.

— И какова была реакция Адама?

— Об этом нужно спрашивать у Лэнга. Думаю, Адам сам загнал себя в угол. Ему все равно пришлось бы продать участок, и условия диктовал бы уже Лэнг. В противном случае Питер смог бы обойтись без соседнего участка и построить в границах собственного. Конечно, здание получилось бы менее эффектным. Но Колифф проиграл бы гораздо серьезнее. Ну кто станет покупать участок рядом с небоскребом? Сама по себе эта узкая полоска земли ни на что не годна. Потому я и сказал, что Адам загнал себя в угол.

— И вам не жаль его, мистер Уолтерс? — спросил окружной прокурор.

— Я дал Адаму Колиффу работу исключительно по просьбе моего давнего друга Корнелиуса Макдермотта, на внучке которого он женился. Колифф весьма своеобразно отблагодарил меня. Он не только ушел сам, но и увел с собой Уинифред Джонсон, мою ближайшую помощницу и, можно сказать, правую руку. Уинифред отработала у нас двадцать два года. До сих пор не понимаю ее опрометчивого поступка... Вас, наверное, интересует, сожалею ли я о его смерти? Разумеется, как и любой нормальный человек. Я давно знаю Нелл. Замечательная женщина, и мне очень жаль, что на ее долю выпали такие испытания.

В кабинет неожиданно вошел Джо Мэйс, еще один заместитель окружного прокурора. Судя по его лицу, Бреннан и Склафани поняли: что-то случилось.

— Мистер Уолтерс, ваша фирма осуществляет архитектурный надзор за бизнес-центром на Сорок седьмой улице? — спросил Мэйс.— Насколько мы знаем, проект реконструкции был сделан в «Уолтерс и Арсдейл».

— Да. Сегодня утром нас известили, что на фасаде здания в одном месте ослабла кирпичная кладка. Мы сразу же отправили туда экспертную группу.

— «Ослабла» — это слишком мягко сказано, мистер Уолтерс. Нынешним утром произошло обрушение фасада. Пострадали трое прохожих, и один из них — серьезно.

Раскрасневшееся лицо Роберта Уолтерса мгновенно побелело. «Опять результат применения некачественных материалов? — спросил себя Бреннан.— И здесь кто-то послушно закрыл глаза? Интересно, в чьих карманах осела плата за молчание?»

46

Ровно в три часа Нелл была у Бонни Уилсон. Услышав за дверью квартиры негромкие шаги, Нелл вдруг захотелось прыгнуть обратно в лифт. «Зачем я здесь? Мак был прав: все эти разговоры о медиумах и посланиях от умерших не более чем ловкий трюк. Если узнают, что я здесь побывала, я превращусь в посмешище».

Дверь открылась.

— Здравствуйте, Нелл. Прошу вас, входите.