Прежде чем проститься

В последние месяцы Лайза стала ощущать себя гораздо старше своих тридцати трех. Человек, ложившийся с ней в одну постель, совсем не напоминал того, прежнего Джима, которого она знала с детства. Помнится, когда-то он шутил, что свое первое свидание Лайзе назначил, едва научившись выползать из детского манежа. Поведение нынешнего Джима было неустойчивым. Он ни с того ни с сего мог сорваться и накричать на нее или детей, а через минуту со слезами на глазах просить прощения. Что еще хуже, он начал выпивать, каждый вечер вливая в себя две-три порции виски.

Стоит ли говорить, что алкоголь делал его душевное состояние еще неустойчивее?

Психолог также рассказал Лайзе, что иногда эмоциональные срывы у мужчины говорят о романе с другой женщиной. Но здесь Лайза была спокойна. Каждый вечер муж вовремя возвращался домой. Он даже перестал ходить с друзьями на бейсбольные матчи. Прежде он и сам был не прочь сыграть в бейсбол и поскакать на лошади. Теперь эти развлечения потеряли для него всякий интерес. В дни выплат Джимми молча протягивал жене очередной чек. Заработки росли, но его это не радовало.

Может, Джимми по-прежнему удручали накопившиеся долги? Лайза пыталась убедить мужа, что ему незачем волноваться. Постепенно они выберутся из кредитных ловушек, в которые попали, пока он был без работы. Вскоре она поняла, что причина вовсе не в долгах. Джимом овладело странное безразличие к жизни.

Семья Райенов по-прежнему жила в Квинсе,[6] в квартале Литл-Нек, где тринадцать лет назад, только что поженившись, они купили небольшой дом в стиле «Кейп-Код».[7] Как они мечтали перебраться в другой дом, просторнее и современнее этого! Но трое детей, родившиеся в последующие семь лет, вынудили их купить не новый дом, а двухъярусную кровать. Прежде Лайза любила пошутить на этот счет, но, когда Джим лишился работы, все шутки прекратились. Было бы жестоко сыпать ему соль на раны.

Зазвенел будильник. Лайза нажала кнопку, прекратив его мелодичное треньканье, потом вздохнула и тронула мужа за плечо.

— Джимми, пора вставать.

Он не просыпался.

— Джимми, ты меня слышишь? Пять часов, — уже громче повторила Лайза.

Наконец ей удалось разбудить мужа.

— Спасибо, дорогая, — безучастно произнес он и отправился в ванную.

Лайза вылезла из постели, подошла к окну, подняла жалюзи. Утро предвещало замечательный день. Лайза наскоро стянула свои светло-каштановые волосы в пук и накинула халат. Она решила выпить кофе вместе с Джимми.

Придя после душа в кухню, Джим удивленно взглянул на сидящую за столом жену. «Даже не заметил, как я встала», — огорченно подумала она.

Лайза украдкой наблюдала за мужем. «Боже, какой он сегодня беззащитный. Наверное, думает, что я опять начну уговаривать его сходить к психологу».

— В такое утро просто грех валяться, — сказала Лайза, стараясь говорить весело и непринужденно. — Вот, решила выпить с тобой кофе, а потом выйду во двор, птичек послушаю.

Джимми был крупным, рослым мужчиной. Его волосы, когда-то огненно-рыжие, с годами приобрели цвет красной меди. От работы на открытом воздухе его лицо всегда было румяным. «Сколько новых морщин появилось», — стараясь улыбаться, подумала Лайза.

— Конечно, Лиззи. Пойди прогуляйся, — ответил на ее слова Джимми.

Он стоя глотал кофе. «Опять он ничего не ест с утра».

— К обеду меня не жди, — сказал ей муж. — Я приглашен на встречу к Колиффу. Этот парень любит устраивать их на своей яхте. Обычно у него собираются шишки. Даже не знаю, зачем меня туда позвали. Может, решили позабавиться и среди фуршета объявить о моем увольнении?

— Скажешь тоже, Джим. С какой стати им тебя увольнять?

Лайза следила за каждым произносимым словом, изгоняя малейший намек на тревогу.

— Я пошутил. Если что, надеюсь, Колифф не вытолкает меня коленкой под зад, а поможет найти другую работу. Что, если я вдруг опять сяду тебе на шею? Твой маникюрный бизнес прокормит нас всех?

Лайза встала и обняла мужа.

— Тебя по-прежнему что-то грызет? Расскажи мне, и тебе станет гораздо легче.

Сильные руки Джимми притянули ее к себе.

— Выбрось ты это из головы. Я люблю тебя, Лиззи. Всегда помни об этом.

— Я и не забывала. И…

— Знаю, что ты скажешь: «И я тоже».

Фраза из времен, когда они были подростками. Тогда они лепили ее сплошь и рядом. Произнеся ее, Джимми слегка улыбнулся. Затем он повернулся и пошел к двери. Лайзе показалось, что на самом пороге муж прошептал:

— Прости меня.

5

Первой мыслью Нелл было приготовить для Адама какой-нибудь особенный завтрак. Эту мысль она тут же отвергла. «Не хватает еще задабривать Адама едой, как будто я вымаливаю у него разрешение строить собственную карьеру». И все-таки от мысли приготовить вкусный завтрак она не отказалась. С грустной улыбкой Нелл вспомнила про кулинарную книгу своей бабушки с материнской стороны. Там на обложке красовалось известное изречение: «Путь к сердцу мужчины лежит через желудок». Мама, посвятившая себя научной карьере, готовить вообще не умела и шутила, что нашла другой путь к сердцу отца Нелл.