Прежде чем сдохнуть

Когда я разгребала бумажные завалы на Петечкином диване, то обнаружила кипу старых, отпечатанных еще на фотобумаге фотографий. Конечно, в наше время уже у каждого младенца был цифровой фотоаппарат, но еще оставались места, фотографию из которых можно было получить только на фотобумаге. Я засмотрелась на молодую себя в свадебном платье (почему‑то в загсе выдавали не диск с фотографиями, а два комплекта отпечатанных на глянцевой бумаге снимков). Подморгнула влажным глазом нашему дружному семейству, прогуливающемуся по испанскому парку аттракционов. Усмехнулась первой Петькиной фотографии на паспорт. С удовольствием покопалась в своих девичьих фотографиях, сделанных еще до знакомства с Сашкой и до начала цифровой эры в фотографии. Все‑таки я была прелесть какая хорошенькая! Особенно в том розовом купальнике на египетском пляже. В пресс–туре по винным заводам Франции в простеньких, но удачно подчеркивающих фигуру платьях из Zara я тоже смотрелась очень соблазнительно.

А вот и исторический кадр: я во взятом на прокат шикарном вечернем платье с открытыми плечами и спиной на церемонии вручения нефтяной премии «Энергия» пристаю с диктофоном к вице–премьеру по энергетике. Красотка, однозначно! Не удивительно, что Сашка тогда весь вечер ходил за мною и чуть ли не слюной на пол капал. И фотографировал меня, фотографировал. А потом оборвал мне телефон, пытаясь вручить диск с фотографиями. («По почте такой объем переслать не реально!») Разумеется, я лишь слегка помурыжила успешного менеджера независимая крупнейшей нефтяной компании – так, для проформы. Чтобы он не очень‑то о себе воображал. Он, конечно, был не «топ», но вполне достойный претендент на звание жениха. Возложенные на него матримониальные надежды Санек оправдал вполне, и уже через полгода мы обменялись кольцами.

Я улыбалась своим воспоминаниям, улыбалась себе и Сашке.

Все‑таки он был очень хороший, жалко, что у нас не сложилось прожить старость вместе так, как мы планировали всю жизнь.

Мы хотели в старости много радоваться и путешествовать. Планировали, что пойдем вместе учиться бальным танцам. А на «золотую свадьбу» прыгнем с парашютом и сделаем татуировки с именами друг друга. Потому что после пятидесяти лет вместе уже глупо хоть чуть–чуть сомневаться, всегда ли мы будем вдвоем, и не придется ли потом эти татуировки сводить. Еще мы хотели заняться музыкой. Я бы научилась играть на пианино, а он – на флейте (с его страстью к куреву духовой инструмент оказался бы очень полезным его легким, им не повредила бы дополнительная принудительная вентиляция). И по вечерам мы играли бы дуэтом, разучивая какие‑нибудь несложные пьесы. Ругались бы, прикалывались, спорили, сердились друг на друга. Я била бы по клавишам, а он бы дудел. Но, к сожалению, всего этого не сложилось. Сашка немного не дожил…

Взгляд мой неожиданно зацепился за незнакомую фотографию из парка аттракционов: четверо в тележке «американских горок». Мужчина, женщина, мальчик и девочка. Я подумала, что, наверное, схожу с ума! С фотографии на меня кричал, смешно раззявив рот, примерно 14–летний Петя. Сашка с вытянувшимся лицом делал губы трубочкой на заднем сиденье и крепко держал за руку… ту самую Таньку–мышь, с критической заметки про которую и начались мои пансионные злоключения. Она панически вцепилась в поручень, мордочка ее походила на восковую маску. На фото она выглядела значительно моложе, чем сейчас, но не узнать ее было нельзя. То же затравленное личико, та же прическа и даже те же сережки с сапфирами в ушах, которые она носит сейчас! Девочка лет семи рядом с Петькой светилась веселым ужасом. По–видимому, это Танькина дочь Катя. Просто образцовое семейство на выгуле. Фига себе! Выходит, Петька сто лет знаком и с Татьяной, и с Катей, да и муж их близко знал. Почему же я тогда ничего и никогда не слышала о том, что у мужа есть такие друзья – библиотекарша в отставке и ее успешный муж–психотерапевт? Я хмыкнула и села. Тут же вскочила и засунула снимок себе в сумку.

Я еле дождалась сына, прямо вся изъерзалась в нетерпении.

Как только он появился на пороге, я тут же кинулась к нему:

— Петя! У меня к тебе есть вопросы!

— Мама, почему ты приехала? Что‑то случилось? – он часто моргал усталыми покрасневшими глазами.

— Да. Кое‑что случилось. Я сбежала из богадельни. Потому что у меня в пансионе вышел конфликт вот с этой дамой, – и я ткнула ему в нос той самой фотографией из парка развлечений. – А теперь, я думаю, тебе стоит о многом мне рассказать.

— Я так и знал, что это была не очень хорошая идея, поселить тебя в том же пансионе, где и тетю Таню, – осел сынок и раздавил собою калошницу на хрупком металлическом каркасе.

— Это Катька не от большого ума решила, что нам будет очень удобно навещать вас и мониторить обеих, если вы будете жить рядом. Можно ездить по очереди.

— Да. Это была, прямо скажем, отвратительная идея, – зло бросила я, еще не вполне понимая, какое место занимают «тетя Таня» и «Катька» в жизни моей семьи.