Президент

— Ядерный заряд, причем не один. Объемные бомбы, которые мы там применяли, проблему, к сожалению, не решили. Они страшны для живой силы, а для скал — бесполезны… Да, камень плавится и только, а применение атомной бомбы… вы сами понимаете…

— Хорошо оставим эту тему… У меня к вам еще вопрос… Скажите, можно ли на протяжении какого-то времени провести в этом квадрате беспокоящие террористов полеты?

— Разумеется, хотя горючки для этого потребуется много.

— Речь сейчас не об этом.

— Да нет проблем, товарищ президент! Пошлю пару штурмовиков и десяток вертолетов и проутюжим этот квадрат вдоль и поперек.

— Могут быть потери, ведь у боевиков имеются «стингеры».

— На всякий яд существует противоядие. У каждого боевого борта есть отстреливающие ракеты, уводящие любую цель в сторону. Да и летать мы, наверное, будем ночью и на низких высотах, — оба собеседника замолчали. Путин давал главкому возможность освоиться с новым поворотом в разговоре, а тот, видимо, размышлял над чем-то ему внезапно открывшемся. — Извините, товарищ президент, за вопрос, но, очевидно, намечается какая-то наземная операция.

— Да. Нужна поддержка авиации… Причем не на одну ночь, а как минимум на пару ночей. А лучше всего на три-четыре ночи.

— То есть в течение нескольких ночей мы беспрерывно утюжим это воздушное пространство…

— Совершаете беспрерывные беспокоящие противника полеты. Вводящие его в заблуждение и… чтобы боевики немного попривыкли, усыпили свою бдительность…

— Без поражения целей?

— Возможно, только на заключительном этапе наземной операции. Я уже спрашивал у Сергеева насчет маневренности крылатых ракет… Ширина низинного ущелья… в его верхней границе порядка 40— 50 метров , в отдельных местах сужается до тридцати… двадцати пяти метров. Так вот, в этих параметрах может ли крылатая ракета резко изменить курс и выйти на цель… Вы понимаете, о чем я говорю?

— Нет, в таких измерениях даже тактическая ракета не сможет так резко сменить курс, да этого и не требуется. Я так понимаю: смена курса необходима для того, чтобы нанести удар по подножию ущелья, где боевики нарубали себе норы, в которых они прячутся.

— Именно это я имел в виду.

— Крылатая ракета может лететь на высоте 30 метров , аккуратненько огибая рельеф. Поэтому необязательно проводить маневр в самом ущелье, он может быть задан в предполетном ее задании. А еще лучше, если бы цель была снабжена радиомаяком, тогда вообще проблем нет. Точность попадания была бы абсолютной.

— Каков заряд у ракеты?

— У тактической боевая часть содержит 500 килограммов обычной массы в тротиловом эквиваленте. Чтобы «красный квадрат» стал черной дырой, нужно, на мой взгляд, никак не менее пяти-шести попаданий… Запуск может быть произведен откуда-то с одной из наших баз на Ставрополье. А лучше всего это сделать с базы, расположенной в Ахтубинске, Астраханской области.

— Значит, ПВО Турции, в принципе, может засечь пуски?

— Нет, лесостепной ландшафт позволяет нам прокладывать ракетам курс на предельно малых высотах, недоступных для радаров. Да и расстояние не такое уж великое, чтобы успеть засечь азимут…

Корнукову хотелось спросить Путина о сроках намечаемой операции, но он себя сдерживал. Он не знал до какой степени эта операция засекречена и своим вопросом не желал ставить главкома в неудобное положение. Однако о сроках заговорил сам президент.

— О времени, когда нужно проводить беспокоящие полеты я вам сообщу фельдъегерской почтой. О нанесении ракетного удара вас поставит в известность министр обороны.

— Извините, товарищ президент, но это должен быть ваш Указ…

— Для применения тактического оружия Указа президента не требуется. Достаточно распоряжения Сергеева, отвечающего за антитеррористическую операцию.

— Понял… Честно говоря, я давно ждал столь коренного поворота событий. Тут полумерами не обойтись…

— Почему сами не проявили инициативу?

— Не хочется быть выскочкой и заменять собой Генеральный штаб.

Президенту вспомнились не очень лестные высказывания глав разведки и ФСБ Затонова и Патрушева в адрес Генерального штаба. Вернее, его начальника Квашнина, с чем он не был согласен. Ему нравился этот военачальник и он считался с его мнением.

Перед самым уходом, немного стушевавшись, главком ВВС сказал:

— Владимир Владимирович, может, я не в свое дело лезу… ну, насчет наземной операции в квадрате Е-9, но, мне кажется, одними беспокоящими противника полетами не обойдешься.

— Я вас слушаю…

— Насколько мне известно, в этом районе у боевиков задействована серьезная радиоэлектронная система слежения. Так вот, надо ее вырубить и для ее подавления есть очень эффективные средства. Например, радиоэлектронные помехи…

Путин вспомнил жалобы силовиков на то, что разведывательно-поисковые группы никак не могут преодолеть именно эту систему. И он сказал:

— Благодарю вас, этот вопрос вы задели весьма своевременно…