Президент

Конечно, я даже молчу о том, чтобы начать перестраивать сознание народа на более современное и общинное. То есть немного вернуть ценности из прошлого — семья, отечество, друзья, душа, а не жрать то, что нам навязывают дяденьки из-за океана и различные рейтинговые агентства — мол, живи только для себя, жри всякую дрянь, наплюй на соседа, копи деньги. Американская мечта — форева, как говорится. Нет, ребята, мы эту политику будем незаметно от народа отодвигать.

Но отодвигать не так, как делают коммунисты: всем — всё, и никому — ничего. А будем совмещать модели разных экономик. Ибо богатство страны в богатстве народа. Вот и будем создавать богатство для народа, чтобы нам швейцарцы с сингапурцами завидовали. Будем не просто большим пятном на карте, а пятном умным, достойным, сильным, богатым.

Как говорил один мой рыжий коллега: «Мэйк Раша Грейт Эгейн!» Стоп, Мишаня, увлекаешься ты этим товарищем, увлекаешься. Надо поменьше новостей было читать. А то бы тебя в твоём времени уже распяли за такие цитаты.

Решено. Сбор команды, знакомимся с этой командой заново. Потом с товарищами из правительства устраиваем очные ставки попеременно. Раскусим эти орехи, расколем, да и посмотрим — где только оболочка красивая, где ещё осталось что-то, а где лишь червячки остались.

На этой прекрасной ноте я отодвинул сервированный столик от себя, шумно выдохнул, потому что обожрался, и решительным шагом пошел за своими помощниками.

7

Саня Лиховцев

Ватные ноги кое-как перебирали по дорогому паркету отеля «Столица» в центре Москвы. Определённо, он не понимал, что происходит. Нет, наверное, это просто какой-то дурацкий розыгрыш, и сейчас выскочит Пельш и скажет: «Саня, поздравляю, ты повёлся!». Но время шло, а Валдиса всё не было.

Дослушав последние слова новоиспеченного президента, и подождав, пока люди, сидящие за столом, выйдут из зала, он хотел было позвонить маме. Саня всегда звонил родителям, когда случалось что-то важное. А сейчас, определённо, произошло нечто, кардинально изменившее его жизнь. Он не был маменькиным сынком, отнюдь. Просто было какое-то внутреннее чувство неоплаченного долга, что ли — сложное чувство. Но решил, что сейчас не время.

Ему было совершенно без разницы, что думают про него эти политики. Он не видел, как зыркали на него из-под густых и не очень бровей десятки глаз. Ещё даже не представлял, в какую игру его затащили. Саня просто шёл. Шёл с готовым материалом. Сейчас ему было нужно взять Гарика, отснятый материал, предоставить шефу отчёт. Но, наверное, самое интересное было то, как он будет рассказывать о своем «назначении».

Определённо, будет лучше, если шеф, да и все коллеги узнают это именно от него, а не от конкурентных изданий. А ещё лучше, если узнают прямо сейчас.

Но как только они с Гариком сели в свой микроавтобус, зазвонил телефон. Звонил «Гузь», то бишь Валерий Павлович. Взяв трубку, и не успев даже сказать «алло», Саня тут же выслушал тираду, какой он хороший сотрудник и как ему повезло, что его руководитель сегодня отправил именно его на этот репортаж. Ещё он услышал, что его начальник, оказывается, всегда готов помочь материально, морально и так далее.

«Значит, уже знает, — горько подумал Саня. — Вот и почти все окружение такое. То ты никому не нужен, а сейчас хоть меняй номер телефона. Ну, назначили меня, и что? Думаете, что смысл моей работы теперь будет в поиске новых должностей и хлебных мест для моих друзей и родственников? Думаете, я сейчас стану всесильным и всемогущим и буду тучи разгонять руками?» — разумеется, всё это пронеслось в голове Сани за несколько секунд, и уж тем более он не станет говорить это никому из своих знакомых, а просто сделает выводы.

— Хорошо, Валерий Павлович, я Вас понял… Конечно-конечно… Сейчас мы привезем весь материал в редакцию, получится очень занимательная статья с фотографиями. У Гарика просто настоящий дар в том, чтобы ловить правильные кадры с правильного ракурса, — говорил Саня, а сам думал, как быть и что делать дальше.

Попрощавшись с Валерием Павловичем, он первым делом сказал Гарику, что, к сожалению, ввиду семейных обстоятельств, он вынужден уволиться. Нет, сегодняшний репортаж он допишет, а дальше вынужден будет уйти.

— Кстати, выкинешь меня на Патриарших?

Саня любил эту часть центра Москвы. Когда-то, впервые прочитав Булгакова, он представлял, как сидит, наслаждается погодой, а рядом проходит Воланд. Или садится рядом, и затевает с ним высокоинтеллектуальную беседу. А ещё лучше, если это будет Бегемот. Непонятно почему, этот литературный персонаж привлекал его своей тайной. И у Сани ещё была чёткая линия связи Бегемота с «Котом-учёным» из «Руслана и Людмилы» Пушкина. Если бы спросили, почему — Саня бы не ответил. Но в его понимании кот Бегемот это тот, кто всё ходил по цепи кругом, и сказки говорил, и стихи.