Президент Каменного острова

— Ищем могилу Смелого… Никаких следов нет — вот беда!

— У вас есть потайной ход, — сказал я. — Или с острова прыгаете? Вниз головой?

— Ушлый… — усмехнулся Коля. — Чего меня пытаешь? У Сороки спроси…

— Он у вас за главного?

— Президент, — сказал Коля.

— Хорошо, что ещё не король…

— Не такой президент, который у американцев и у других капиталистов, а наш… Сорока скажет — закон. Всё будет сделано. Его все слушаются.

— Кто это — все?

— Наш директор с Сорокой советуется.

— Поглядеть бы на вашего Сороку. Или всё время на острове прячется?

— От кого ему прятаться?

— Гарик с ним хочет потолковать…

— Сорока твоего Гарика пополам сломает!

— Посмотрим…

— Да Сорока…

— А где Вася? — перебил я Колю. Надоело мне слушать про Сороку.

— В Островитине, — ответил Коля.

— Я думал, он ваш, интернатский.

— Рыжий тоже из Островитина…

— Всех к себе принимаете? — спросил я.

— Не всех, — ответил Коля.

Длинному и Рыжему надоело сидеть в лодке. Они вылезли и подошли к нам. Вблизи у Лёхи оказалось ещё больше конопатин. Они были даже на шее и на ушах. Мальчишки в упор разглядывали меня. Я заметил такую привычку у деревенских ребят — незнакомых в упор разглядывать. Видно, я им не понравился, потому как Рыжий сказал Коле:

— Ну чего ты с ним языком треплешь?

— Про отца узнал? — спросил Тёмный.

— Подождите меня в лодке, — сказал Коля.

— Как заведёшь свою волынку… — сказал Рыжий.

— Отчаливаем, — сказал Тёмный.

Они пошли к лодке. Коля проводил их взглядом:

— Без меня не уплывут.

Я спросил его, откуда он всё знает про Смелого и про остальных.

— Генерал сюда приезжал, — сказал Коля. — На рыбалку. И рассказал нам про лётчика. Он служил в его части. И про Смелого генерал слыхал. Он просил нас, когда разыщем мальчишку, сразу написать ему. Он в Москве живёт.

— Как вы его разыщете?

— А что, если объявить по радио? — сказал Коля. — Нет, не пойдёт. Мы знаем только фамилию. А как звать — никто не знает. Даже генерал. А таких фамилий — тыща.

— Зачем вы его ищете? — спросил я.

— Он наш земляк. А Смелый его прадед. И потом ведь у него никого нет…

— А твои родители… живы?

Коля посмотрел на берег. Тёмный сидел на корме, а Лёха отпихивался веслом от суши.

— Уплывут, черти! — сказал Коля.

— Найдёте вы этого парня, — сказал я.

— Человек не иголка, — ответил Коля. Видя, что Лёха замахал вёслами, он сорвался с места и побежал вниз, к лодке.

— Какое у тебя дело? — крикнул я, вспомнив, что Коля прибыл к нам не просто так.

— Нам твой отец нужен, — ответил он. — Завтра…

Ему пришлось вплавь догонять лодку, Рыжий, не обращая внимания на Колины крики, грёб к острову. А Тёмный, подогнув длинные ноги, сидел к берегу спиной и смотрел прямо перед собой. Ничего не скажешь, серьёзные ребята!

Лодка была ещё на полпути к острову, когда пришёл Гарик. Губы и ладони у него в липком розовом соку. Он в лесу объедался земляникой.

— Чего им тут надо было? — спросил он, кивнув на лодку.

— Разговаривали.

— Нечего с ними разводить толковище, — сказал Гарик. — Надо бить в лоб и делать клоуна.

— Я не умею.

— Научишься… — усмехнулся Гарик, глядя на удаляющуюся лодку.

Глава тринадцатая

Рано утром в нашу дверь раздался громкий стук. Гостей мы не ждали, и поэтому я очень удивился: кто бы это мог в такую пору стучать? Ещё солнце не взошло, над озером плавал туман, листья деревьев были усыпаны крупными каплями. Всё это я увидел в окно, протерев глаза.

— Стучат, — сказала Алёнка. Она тоже проснулась. Лишь отец крепко спал, прикрыв лицо краем одеяла. Я решил, не будем будить его. В одних трусах выскочил в сени, отворил дверь.

На пороге стоял незнакомый мальчишка. Высокий, плечи широкие. Лицо загорелое, тёмно-русые волосы торчали в разные стороны. И ещё я заметил на подбородке мальчишки заметную вмятину. Словно там долго лежала горошина, а потом выпала. Мальчишка был весь в грязи. Так и нарочно не вымажешься: светлая куртка измазана до воротника, штаны не разберёшь какого цвета. Руки чёрные. Даже к волосам присохли серые корки. Мальчишка тяжело дышал. Он откуда-то прибежал.

— Верёвки есть? — хрипло спросил он. — Или вожжи?

— Не знаю, — сказал я, силясь понять, для чего ему в такую рань понадобились вожжи. Но голова спросонья туго соображала.

Мальчишка быстро осмотрел сени, взгляд его задержался на лестнице, ведущей на чердак.

— А там? — резко спросил он.

— Зачем тебе?

Мальчишка не ответил.

Он уже повернулся к выходу, но в этот момент отворилась дверь и на пороге появилась Алёнка. Она была в плавках и майке. Увидев мальчишку, она ахнула и спряталась за дверь. Но тут же высунула растрёпанную голову.

— Кто это? — воскликнула она.

— Мне нужны верёвки, — сказал мальчишка. — Много верёвок.

Алёнка не стала спрашивать, зачем ему верёвки. Она кивнула на чулан.

— Там, в углу…

Мальчишка рванулся туда. На крюке, вколоченном в бревно, висел порядочный моток толстой пеньковой верёвки. Он схватил его и бросился к выходу.

— Что случилось? — крикнула ему вслед Алёнка.

— Лось, — коротко ответил мальчишка, сбегая с крыльца.