Президент Линкольн: охотник на вампиров

Мне нравится думать, что в последний миг жизни, когда все его тело содрогнулось в предсмертной судороге, а кровь хлынула из носа и изо рта и полилась вниз, смешиваясь с кровью животных, у него под ногами разверзся ад и он ощутил начало вечной агонии. Мне нравится думать, что он боялся.

* * *

Охранники заперли Белый дом и обыскали прилегающую территорию. Уилли сидел в отцовском кабинете и спокойно рассказывал, что произошло, а его тем временем осматривал врач.

Сын объяснил, что незнакомец схватил его за подбородок, заставил открыть рот и влил ему на язык что-то «горькое». Мне немедленно вспомнилась мамина смерть от нескольких капель вампирской крови, и меня охватило тихое отчаяние. Я не желал верить, что мой любимый мальчик разделит участь моей матери. Доктор не обнаружил ни ран, ни симптомов отравления, но в качестве меры предосторожности все же заставил Уилли проглотить несколько ложек угольного порошка [55](сына это расстроило больше, чем само нападение).

Той ночью Мэри занялась Тэдом (его совершенно потрясли события минувшего дня), а я сидел возле постели Уилли и смотрел, как он спит. Я пытался уловить малейшие признаки болезни. К величайшему облегчению, на следующее утро сын прекрасно себя чувствовал, и я уже тешил себя слабой надеждой, что он отделается испугом.

Но когда понедельник близился к вечеру, Уилли начал жаловаться на усталость и плохое самочувствие. На вторую ночь у него начался жар. Становилось все хуже. Я бросил все дела и созвал к сыну лучших врачей в Вашингтоне.

Они пытались облегчить симптомы, но не могли найти лекарства. Три дня и три ночи мы с Мэри неусыпно бодрствовали у детской кроватки и молились о выздоровлении сына. Мы искренне верили, что молодость вкупе с провидением помогут ему справиться с болезнью. Уилли спал, а я читал вслух отрывки из его любимых книг, перебирал мягкие каштановые волосы и отирал пот с его лба. На четвертый день мы решили, что наши молитвы услышаны. Уилли стало легче, и я снова поверил в лучшее. Его не могли напоить кровью вампира, твердил я себе, не то бы он уже умер.

Но всего через несколько часов Уилли снова сделалось хуже. Его постоянно тошнило, он не мог ни есть, ни пить. Мальчик ослабел, а жар никак не спадал. На девятый день Уилли не смог пробудиться ото сна. А на десятый, несмотря на все усилия самых лучших врачей, стало ясно, что ребенок умирает.

Мэри не выдержала бы, если бы еще один сын умер у нее на руках. Я прижал спящего мальчика к груди и качал его — всю ночь, все утро и весь день. Я не желал отпускать его, не желал расставаться с самой призрачной надеждой на выздоровление, не верил, что Бог может быть таким жестоким.

Во вторник, 20 февраля 1862 года, Уилли Линкольн скончался на руках у отца.