Президент не уходит в отставку

— Вроде цел… — донеслось с озера. — А наша машинка — буль-буль… Загремела на дно.

— Помочь тебе, или сам дотолкаешь до берега?

— Дотолкаю… — И немного погодя: — Что же ты палишь, скотина, в своих? Штук пять дробин в лопатку засандалил…

— А этот… Ну, который лодку… Не видел его? — Семен старался говорить спокойно, но в голосе его чувствовалась тревога.

— Вот будет дело, если ты его укокошил, — выжимая на берегу одежду и одновременно воюя с комарами, сказал белесый.

— Откуда взялся этот гад? — ни к кому не обращаясь, обронил Семен. Наказал нас сот на пять, если не больше…

— Хрен с ними, с убытками, — писклявым голосом сказал белесый. — Не было бы, братцы, беды…

— Никто его не просил в нашу лодку лезть, — отрезал Семен. — Я защищал свою собственность.

— Это ты на суде рассказывай… — ответил белесый. — Надо молить бога, чтобы все обошлось.

— Осталось там… выпить? — спросил Семен. Дрожь в руках не унималась. Он напряженно вглядывался в озеро. Гришка, сопя и отфыркиваясь, толкал перевернутую «казанку» к берегу. А дальше — ровная озерная гладь с вкрапленными в нее звездами и круглолицей, будто усмехающейся луной.

Белесый надел на себя выжатую одежду, принес кружку с остатками водки, понюхал и нехотя протянул Семену.

— Мне бы надо для сугрева, ни за что выкупал, понимаешь…

Семен молча выпил: видя, что закусить не подали, сорвал травину и пожевал. Лицо его сморщилось от отвращения, и он сплюнул.

— Вот что, братцы-кролики, — сказал он. — Сматываться нам надо отсюда. И чем быстрее, тем лучше.

Когда Григорий прибуксировал лодку к берегу, они ее втроем перевернули набок, вылили воду. Мотор держался лишь на одном зажиме, а бензиновый бак исчез. Впрочем, он не мог утонуть, и найти его в тихой воде не представляло особого труда.

У едва теплившегося костра Григорий попросил посмотреть его раны. Две дробины засели неглубоко под кожей, а третья лишь чиркнула плечо по касательной.

— Крику-то было, будто его насквозь прошили, — пробурчал Семен.

— В следующий раз точнее целься, — ядовито заметил Григорий. — Так, чтобы сразу наповал…

— Как ты думаешь, не попал я в него? — помолчав, спросил Семен. Он разломил ружье пополам, отделил стволы от ложи и стал запихивать в чехол.

— Я его увидел, когда он стал лодку раскачивать, — стал рассказывать Григорий. — Здоровенный бугай… Ручищи, что тебе оглобли. Думаю, подплыву сейчас, а он меня как приголубит веслом… Ну а когда ты бабахнул, мне уже было не до него. Я думал, всю шкуру продырявил… Лодка опрокинулась, и я его больше не видел… По-моему, он был в ластах и маска с трубкой на груди болталась.

— Может, крикнул или застонал? — допытывался Семен.

— Крышка нам всем, ежели ты его… — запричитал было белесый, но Семен резко оборвал:

— Затаптывай костер, грузите рыбу в лодку — и на веслах до хаты… Время у нас в обрез!

И тут только они заметили, что под сосной нет мешков с рыбой. Разинув рты, стояли они на берегу и смотрели на примятую траву, где только что были мешки. Первым опомнился Семен. Он подошел к сосне, пригнулся и стал рассматривать свежие следы, оставленные на мокрой, дымящейся туманом траве.

— Чисто сработано, — сказал он, выпрямляясь. — С такой тяжестью далеко не могли уйти…

Григорий было рванулся по тропинке в лес, но Семен остановил:

— Куда? Не хватало, чтобы они еще твою цыганскую рожу запомнили… Черт с ней, с рыбой!

Послышался шум автомобильного мотора, лязгнуло сцепление, и где-то неподалеку, постанывая на колдобинах, прошел грузовик.

— Нашу рыбку повезли, — угрюмо заметил Семен. — Ловкие ребята! Очистили нас по всем статьям как липку…

— Кто же это все-таки нас распял, как бог черепаху? — наморщил лоб Григорий. — Милиция бы чикаться не стала, накрыла с поличным — и делу конец. Местные, из рыбоохраны?

— Один, похоже, наохранялся… — пробурчал Семей, бросив взгляд на озеро. И снова заторопился: — Хватит языки чесать! Отваливаем!

— Черт! Под лопаткой жжет… — пробурчал Григорий. — Надо бы в медпункт…

— Уж лучше сразу к прокурору, — огрызнулся Семен. — Дома починим твою шкуру.

Погрузив скудные пожитки в лодку, они поспешно отчалили. Сквозь просвет в лесу мелькнул красный огонек — стоп-сигнал грузовика. Весла визжали в уключинах, и Григорий, поддев пригоршней воды, смочил их. Тяжелая металлическая «казанка» медленно продвигалась вдоль берега, держась тени, которую отбрасывали прибрежные деревья. На озере по-прежнему было тихо, не видно ни одной лодки. Ближе к Каменному Ручью на берегу пылал яркий костер, возникали и снова пропадали неясные тени. Почти из-под самого носа лодки с всплеском и шумом поднялся утиный выводок. Свистя крыльями, птицы тут же исчезли в ночи.