Презренная госпожа. Леди-попаданка в деле (СИ)

Но ничего не вышло. Чертов Генри обошел меня! Теперь эта боль будет точить меня всю вечность…

Погребальный костёр, точнее сжигание «мусора», уже было в разгаре, когда я наконец добралась к своей комнате. Чувствовала себя разбитой и опустошённой. Хотелось забыться, уснуть и проснуться в мире, где ничего этого не произошло, где преподобный жив, где можно радостно исследовать новый мир, строить козни против мужа и бить в морду несогласных. Но теперь остался только муж, преспокойно разгуливающий по поместью в своем самодовольстве, свёкор, с которым придётся играть в закулисные игры, и не факт, что это будет легко, а также какое-то пустое и бессмысленно времяпрепровождение в этом месте.

Наверное, нужно просто уйти. В поместье уже нечем дышать…

Эти мысли заполнили весь оставшийся день, но к вечеру я немного успокоилась. Нет, Ева, это не дело! Сильные люди должны брать верх над собственными чувствами. Даже горе не имеет права останавливать их.

Я всю жизнь шла вперёд и не оглядывалась. Работа требовала постоянно помнить о смерти, и сейчас нет повода отступать. Я наказывала преступников и буду наказывать дальше. Это моя миссия не только в прежнем мире, но и в нынешнем.

Безотчетная тоска отпустила, оставив в сердце лёгкую печаль. Я смирилась с тем, что не смогу отдать Ксандеру последние почести, и легла спать.

Проснулась решительной, как никогда. Мне нечего терять и не на что отвлекаться! К этому моменту поняла, что пытаться разговаривать с мужем и свёкром бесполезно. Они будут искать повод насмехаться и ставить мне палки в колеса. Но у них сейчас слишком много забот, и до меня нет никакого дела, что к лучшему. Начну подтачивать основание их дома изнутри.

Первый пункт: войти в доверие к слугам. Второй: узнать, чем занимаются слуги из «неполного» списка. Если это какая-то темница, то понять, почему вокруг неё столько толков и таинственности. Третий: укрепить свою власть среди солдат. Последний пункт самый непростой. Солдаты — контингент особый, присягнувший в верности хозяину. Но такие люди часто подпадают под влияние тех, кто доказал им свою доблесть. Думаю, некоторые из них впечатлились моим боем вчера. Семя в почву брошено, осталось лишь поливать.

Во вчерашней стычке, помимо преподобного Ксандера, погибло ещё пятнадцать воинов и четверо слуг. Скорбная процессия собралась в обед на дальних рубежах поместья: своих хоронили с почестями.

Многие плакали. Несколько безутешных женщин остались без сыновей и мужей, ведь воины, служащие в поместье, были зачастую родственниками слуг. Кто-то потерял отца, кто-то дядю, кто-то сына или даже внука. Я смотрела на всё это и чувствовала не меньшую тоску, потому что тоже кое-кого потеряла.

Другого священника не вызвали — это было дорогостоящее удовольствие, и Генри не захотел на него раскошелиться. Каждый из стоящих понимал, что кого-то отчаянно не хватает, а именно полюбившегося всем преподобного Ксандера. Тогда я сделала то, к чему меня побуждало сердце. Вышла наперёд, остановилась у череды вырытых могил, осмотрела бледных несчастных слуг и произнесла:

— Друзья, в этот день мы чтим память не просто наших родных и близких, но истинных героев, которые встали на защиту родного дома. Если сохраним их подвиг и решимость в сердце, то наши родные навсегда останутся с нами. В нашей памяти, в наших сердцах они будут живы, и эта нить, связывающая нас, никогда не прервётся. Да благословит Бог всех вас и наших героев! Да будет Он с нами, чтобы мы и дальше имели победу и твёрдость в противостоянии врагам! Благодарю вас за отвагу, с которой каждый из вас защищал наше поместье. С этого дня мы объединимся и будем одной семьёй, поддерживающей друг друга в самые тяжёлые минуты жизни…

Когда замолчала, воцарилась звенящая тишина, прерываемая лишь хриплыми женскими всхлипами. По расширенным и умилённым глазам видела, что моя речь произвела на окружающих невероятное впечатление. Похоже, аристократы никогда не делали ничего подобного. Для них смерть солдат или слуг было делом обыденным, не стоящим внимания. К тому же, ни мужа, ни свёкра я здесь не наблюдала. Люди начали кланяться, кто-то выкрикивал благодарности. Плачущие женщины пытались улыбаться. Усилилась атмосфера надежды и даже единства. Я поняла, что это было абсолютно верное решение, продиктованное не хитростью и стратегией, а велением сердца.

— Почтим также память нашего дорогого преподобного Ксандера, — не удержалась я и произнесла твёрдым голосом. — Его пение, которое касалось сердец, его молитвы, наставления и просто его присутствие оставили свет в наших душах. Давайте помнить о нём несмотря на то, что его бесстыдно обвиняют в пособничестве врагам. Лично я не верю в это и отказываюсь верить, помня тот свет, который исходил от этого человека. Вы, как хотите — это ваш выбор, но я почту имя преподобного Ксандера.