Этот более чем странный и даже какой-то очень наглый запрос «печально знаменитого советского шпиона» премьер Макмиллан (выпускник Итона, как и Бёрджесс) тем не менее велел сопровождавшим его высокопоставленным мидовцам срочно переправить в Лондон и навести там справки. Вскоре (похоже, что тут же) пришла ответная телеграмма от тогдашнего министра Внутренних дел Рэба Батлера. Он сообщал, что по заключению Генерального прокурора «оснований, на которых Королевская власть могла бы в случае возвращения Бёрджесса в страну возбудить против него дело, нет; повторяю, нет».
__________________
___________________
Далее в своём послании генпрокурор Батлер рекомендовал если и давать Бёрджессу ответ на его запрос, то только в самый последний момент, перед отъездом делегации из Москвы, и сформулировать его в том смысле, что никаких официальных гарантий никто в правительстве предоставлять ему не полномочен.
Ответа Бёрджесс так и не дождался вообще никакого, и ехать в неизвестность не решился.
А ещё через три года в Форин Оффисе узнали, что Бёрджесс находился с визитом на Кубе, и существовала вероятность того, что обратно в Москву он решит лететь с пересадкой и остановкой в Лондоне. По мнению Генерального прокурора следовало предотвратить такое появление Бёрджесса в Англии, поскольку тут же его арестовывать законных оснований не было, а его пребывание в столице Королевства и на свободе стало бы очевидной компрометацией властей. Поэтому Генеральный прокурор предложил инициировать слух, будто выдан ордер на арест Бёрджесса в случае его прибытия на британскую территорию.
Дальше опять цитирую рассекреченное:
Макмиллан дал указание организовать соответствующую утечку информации, и в прессе появились сообщения, что как только шпион ступит на британскую землю, его тут же упекут в тюрьму. Премьер-министр и его Правительство знали, конечно, что это неправда.
ОТВЕТА на вопрос, в чём же тогда были реально виноваты или, наоборот, не виноваты «печально знаменитые советские шпионы», у меня, естественно, нет. Есть только вот такое размышление.
В структуре британских спецслужб времён Второй мировой войны — и после неё — существовал некий механизм связи, получивший название
В 1941 г. англичане научились работать с перехваченными немецкими радио- и телексными депешами, в первую очередь с теми, что немцы шифровали с помощью своей легендарной шифровальной машины «Энигма». Благодаря этому в Лондоне стали регулярно читать самую секретную информацию армии, ВВС, ВМС, спецслужб и правительственных ведомств Германии.
Ввиду особой — огромной ценности этой новой возможности узнавать самые сокровенные секреты противника, одной из главных забот высшего британского руководства стало полное, строжайшее засекречивание не просто полученной за счёт перехвата и расшифровки информации, а вообще всего и всех, кто так или иначе был к любому аспекту этой операции причастен.
В качестве одной из мер по обеспечению секретности всех расшифрованных документов специально и только для них был введён особый гриф —
Кто из них прав? Журналисты или историки спецслужб? Похоже, что и те, и другие.
В своём расхожем сегодня значении