Презумпция невиновности

— О, да, — отвечаю с плотоядной улыбкой. — А еще нас пригласили в следующую субботу на открытие ночного клуба. Хочу, чтобы ты надела короткое платьице без нижнего белья.

— Витя, не по статусу уже.

— Да к черту статус! — выкрикиваю с улыбкой. — Там все будут в масках. Помнишь, ты говорила, что хочешь красивую кружевную? Самое время ее купить, Мышка.

— Затейник, — смеется она.

— Еще какой. Дай мне зеленый свет, и я переверну твою жизнь, крошка.

— Спасибо за хорошее настроение, — отзывается Ира ласково.

— И тебе.

— Значит, мы идем в кино с Заричанскими?

— Само собой, но только на диванчики, — соглашаюсь. — Напомни еще, когда ужин у твоих родителей?

— В субботу вечером.

— Отлично.

— Да ладно, — произносит Ира, не веря своим ушам, а я снова смеюсь.

— Спокойно, это все еще принудительное мероприятие, но ради тебя я готов потерпеть.

— Люблю тебя.

— И я тебя, Мышка.

Въезжаю во двор суда и паркую машину между автомобилями председателя и еще одного судьи, Васи Ермоленко. Он как раз стоит, опершись на капот, и курит. Присоединяюсь к нему, пожав руку, и тоже достаю сигарету. Вставив ее между губ, поджигаю кончик и смачно затягиваюсь.

— За чем ты так внимательно наблюдаешь? — бросаю взгляд на вход в здание суда, которое он сверлит своим.

— За кем, — поправляет он. — Я поражаюсь, как столько красивых девочек могло податься в наше болото. Им бы цветочницами быть, феями. А они напялили штаны и ходят защищать интересы преступников.

Присматриваюсь внимательно к девушкам, входящим в здание суда и покидающим его, и отмечаю правоту коллеги. При этом я сам выбрал девушку с юридического факультета, но Ира всегда ходит в юбках и не скрывает своей женственности, что выделяет ее среди коллег.

— Может, они в арбитражный идут, — пытаюсь дать нам с Васей надежду на то, что еще не все в этом мире потеряно.

— Может, и так, — кивает он, затягиваясь, а потом переводит взгляд на меня. — Как там Ирина Сергевна?

— Вашими молитвами, — улыбаюсь. — Ты с той девушкой разъехался наконец?

— О, да, — он облегченно выдыхает. — Пиздец, какая душная.

— А ты не начинай сразу жить с ними, повстречайся хотя бы полгода.

— С последней был в отношениях четыре месяца, а это уже рекорд.

— Ага, и два из них жил с ней. Не заливай мне про рекорды, — усмехаюсь. — Как дети?

— Везу в Диснейленд в следующем месяце. Танька собирается со своим хахалем в романтическое путешествие, а мы с малышней в центр развлечений.

— Хорошее дело, — киваю, отбрасывая окурок в сторону урны. Он немного не долетает, падая в нескольких сантиметрах. — Эх, не быть мне баскетболистом.

— Зато в лузу ты попадаешь с первого раза, — смеется Вася, отталкиваясь от машины.

— Это врожденный талант, — подмигиваю ему, когда мы входим в здание суда.

Когда наступает вечер, я начинаю сходить с ума. Пока занят работой в суде, все остальные мысли отходят на задний план. И даже представители сторон судебного процесса — а чаще всего именно представительницы в строгих юбках и с декольте — меня не отвлекают. Но вечер — это время чудес. До восьми еще два часа, и, конечно, мои мысли начинают постепенно уходить в сторону плотских утех. Только утешаться, блядь, не с кем. Точнее, я мог бы сейчас быстро найти девочку, которая объездит меня в машине и даже номер не спросит. Но хочется ж не так. Хочется с игрищами, от души. Чтобы… ух! Но я же дал себе обещание. Да, буду его придерживаться. В конце концов, Мышка вроде как намекнула, что вечером “покормит”. Посмотрим.

Настроения связываться с друзьями и сидеть в баре нет, так что я еду в барбершоп, привожу себя в порядок, потом в ювелирный за подарком жене к 8 марта. Что бы ни происходило в жизни, праздник наступит, и я должен быть готов к нему. Покупаю Ире браслет со стрекозой. Она очень любит это насекомое в украшениях, а в жизни почему-то побаивается. За чашкой кофе в торговом центре кое-как дотягиваю до восьми, а потом набираю жену.

К счастью, Ира уже освободилась, и я подъезжаю к прокуратуре, чтобы забрать ее. Мышка плетется так, словно ее каток переехал, и мои надежды на феерическое продолжение вечера понемногу начинают таять. Бессовестная часть меня тычет в голову пальцем и спрашивает, не дебил ли я, что отказался найти себе развлечение на вечер. Игнорирую противный внутренний голос, припечатывая его кулаком силы воли. Я же пообещал себе, напоминаю.

Мышка садится на пассажирское сиденье и целует меня. Пытаюсь углубить поцелуй, вплетая в него язык, но Ира сворачивает нежности, смачно чмокнув меня в губы. Ла-а-адно. Завожу машину и киваю жене на стакан кофе в подстаканнике.

— О, ты мое спасение, — она хватает стакан и прижимается к нему губами.

— Не разгоняйся, он без кофеина, — отвечаю, выруливая с парковки.

— На кой черт мне такой недо-кофе?

— А ты собралась всю ночь работать? — дергаю бровью, бросая на жену вопросительный взгляд.

— О, нет. У меня сейчас мечта принять душ, надеть пижамку, носочки и завалиться спать.

От моих надежд едва ли остается сотая доля, но я, как последний оптимистичный дебил, говорю себе, что ну хоть что-то же есть? С этим можно работать.