Презумпция невиновности

Я не знаю, как на это реагировать. Это его очередной способ подката или он серьезно? Конечно, мое глупое сердце хочет верить, что такой он только со мной. Но голова-то понимает, что старые привычки не искоренить. Не стоит связываться с Богомоловым. Я не знаю ни одного парня, который был бы гулякой и внезапно остепенился. Может, потому что в моем окружении все еще довольно молоды, и им не пришло время притормозить и стать сознательнее. Но, как бы то ни было, в том, что Виктор сможет быть только со мной, я сильно сомневаюсь. Так стоит ли начинать то, что является заведомо провальной затеей?

Казанова: “Не отвечай. Просто согласись на свидание со мной”

Мышка: “Нет”

Казанова: “Я не оставлю тебя в покое. Одно свидание”

Мышка: “Я натравлю на тебя своего папу”

Казанова: “Придется прийти на встречу с кольцом”

Мышка: ”Сделаешь ему предложение?”

Хихикаю. Мне нравится Витя и нравится наш диалог. Но так не должно быть. Я ведь понимаю, чего он добивается, и с какой целью так щедро расточает свое обаяние. И все же… Ах, черт! Вот так же, как я сейчас, в его сети и попадаются другие девочки.

Казанова: “Попрошу твоей руки”

Мышка: “Тпррррру, лошадка. Я не давала согласия”

Казанова: “А вдруг папа даст? Иго-го, Мышка. Поскачешь на мне?”

Закатываю глаза и блокирую телефон. Этот разговор точно не приведет ни к чему хорошему. Откладываю гаджет на прикроватный столик, и он тут же начинает жужжать входящими сообщениями. Они прилетают одно за другим, и я совсем выключаю вибрацию, чтобы нормально выспаться.

— Ты так загадочно на меня смотришь, — вздрагиваю от хриплого голоса и настраиваю фокус. Сталкиваюсь с сонным взглядом Вити и моя улыбка становится немного шире, хоть я и чувствую в ней напряжение. Я тоскую по тем временам и тем нам. Когда мир казался огромным, а каждая проблема — надуманной.

— Тебе показалось, — произношу тихо.

— Значит, я разучился читать твои эмоции.

Не разучился. Просто я теперь скрываю их лучше.

— Будем вставать? Уже десять, нам к обеду нужно быть у родителей.

— Еще есть время.

Витя обнимает меня за талию и перекатывает на себя. Я не сопротивляюсь, позволяя ему начать и закончить то, в чем он нуждается. И я, наверное, нуждаюсь, но как-то уже привыкла ограничиваться малым.

Я все задаюсь вопросом, почему не могу переступить через себя и позволить мужу все, чего он хочет. Ответ мне известен, осталось произнести его громко в своей голове, чтобы признать очевидное, а только потом начинать с этим работать. Но страх… он отбирает силы и желание. Как же решиться и изменить свою жизнь?

Глава 15

Виктор

В дом Дудаевых мы входим ровно в двенадцать часов дня. Как-то так само собой получилось, что мы прибыли минута в минуту, и этот факт не ускользает от отца Иры.

— Точны, как швейцарские часы.

— Продающиеся на китайском рынке, — добавляю я, и мы оба смеемся.

Сергей Петрович пожимает мою руку и обнимает дочь. Потом нас приветствует мама Иры, Валентина Андреевна. Как-то у нас не прижились “папа” и “мама” в отношении свекров. Хотя Ира за тот недолгий период, что была знакома с моей мамой, так ее и называла: “мама”. Девочки скрываются на кухне, а мы с Сергеем Петровичем — у него в кабинете. Он открывает окно, подкуривает сигарету и прислоняется бедром к подоконнику, выпуская дым. Я по заведенной традиции наливаю нам виски из бара и подаю ему стакан.

— Водочки бы, — говорит он, улыбаясь, — но Валя тогда устроит мне армагеддон.

— Я что-то равнодушен стал к водочке, — отзываюсь я.