Презумпция невиновности

– Опять вы иронизируете, – обиделся Мешков, уловив нотки ехидства в моем вопросе. – Полтора года назад Марина приходила ко мне в музей и справлялась насчет работы. Она надеялась, что сотруднице музея сделают скидку на обучение – девочка не знала, что музей не слишком-то в большой чести у директора иллюзариума, и дополнительными сотрудниками Эжен Саввич меня не балует. Ведь Стамболиди, подлец, что придумал! Чтобы сэкономить на артистах, привлекает к участию в спектаклях студентов «Магического лицея», называя это практическими занятиями. Ну и, конечно же, не платит им ни копейки. Кстати, и Ян Крестовский пошел по тому же пути. Он вешает объявления в лицее о кастинге на нужные ему роли, и от желающих отбоя нет, ведь Крестовский, в отличие от Стамболиди, дает за работу приличные деньги.

– Оригинальное решение проблемы. А вас не удивило, что в настоящий момент Королева где-то нашла необходимую сумму денег и посещает ваши занятия?

– Вы знаете, не удивило, – хитро улыбнулся собеседник. – Марина оказалась не так проста, как кажется. Дело в том, что я слышал, как в день смерти Варвары девочка сама упрашивала дрессировщицу вывести на сцену ее младшего брата. Варя отказывалась, но Марина проявила такую необыкновенную настойчивость, что дрессировщица уступила ее просьбе. А затем вы сами знаете, что случилось, и семья Марины обзавелась приличной суммой денег. Мне было очень забавно наблюдать, как Стамболиди отваливает Королевым миллион рублей. Я прямо хохотал в душе!

– Вы хотите сказать, что Марина ради достижения цели пожертвовала братом? – не поверила я.

– Думаю, так оно и было. Вспомните Медею, – горячо заговорил Мешков, хватая меня за локоть. – Чтобы отвлечь своего отца от преследования корабля Ясона, колхидская царевна разрубила на куски и бросила в море тело младшего брата Апсирта, которого заманила на корабль живым и здоровым, соблазнив увлекательным путешествием. Бывает, что старшие дети ненавидят младших сестер и братьев, им кажется, что малыши воруют у них родительскую любовь.

Я потрясенно молчала, обдумывая слова Мешкова. Картина получалась хотя и страшная, но вполне логичная. Особенно если учесть, что деньги у Королевых как-то подозрительно быстро украли, что лишний раз доказывает, что воровали свои, например, та же Марина. Кроме того, Марина и мой подзащитный должны быть знакомы: Руслан Муратов преподает в лицее шулерскую науку, Марина там учится. Ведь чем-то Руслан расплатился с кредиторами, вернув все карточные долги! Откуда у него такие деньги? Разве только одна сообразительная девочка поделилась с ним половиной компенсации за то, что он в нужный момент открыл клетки с тиграми и выпустил зверей на сцену!

– Будьте добры, сверните направо, – вернул меня к реальности голос Мешкова. – Следующий дом мой, остановите у второго подъезда.

Музейный работник уже закрывал за собой дверцу машины, когда я подняла с пола пустой пузырек от эфира и протянула его Мешкову. Я специально подбросила стекляшку в ноги, рассчитывая посмотреть на реакцию музейного работника.

– Виктор, вы что-то обронили. Это ваш?

Мешков обернулся и недоверчиво посмотрел в мою протянутую руку.

– Мой, – удивленно проговорил он. Затем полез в карман и воскликнул: – Э-э, нет, мой при мне! А этот пустой! Значит, не мой!

– И зачем вам эфир, если не секрет? – поинтересовалась я, делая вид, что разглядываю этикетку на флаконе.

– После истории с Варей я опасаюсь нападения зверей, – пояснил Мешков, – и ношу с собой эфир на всякий случай. А в музее у меня запасной пузырек имеется: иллюзариум – место неспокойное. Мало ли что?!

Выбравшись из машины, он заглянул в салон и проговорил:

– Спасибо за приятную беседу и за то, что подвезли домой.

– Да ну, не стоит благодарности, – улыбнулась я, трогаясь с места. – Спокойной ночи, Виктор.

* * *

Домой я доехала на автопилоте – так, как сегодня, я давно не уставала. Нарезав три круга вокруг дома в поисках свободного парковочного места, я с трудом приткнула машину у помойки и на подгибающихся ногах поковыляла к подъезду. Запах отборного канабиса я почувствовала еще на первом этаже. Пока ждала лифт, все гадала, это то, что я думаю, или, быть может, я все-таки ошибаюсь насчет моральных принципов творческих людей? На лестничной площадке от конопляного дыма резало глаза и хотелось кашлять, а музыка грохотала так, что сомнения окончательно покинули меня, и дверь я отпирала в твердой уверенности, что с минуты на минуту приедет наряд полиции и заберет нас с Митей за хулиганство и употребление наркотических веществ. Но я ошиблась: у нас в гостях был Влад Пещерский, и забирать пришлось бы не двоих, а троих нарушителей общественного порядка.