Презумпция смерти

Поэтому случайный визит Тимура в Реседу оказался большой удачей для Подвирного. 17 января 1994 года в 4:30 утра Реседа, где Тимур зарегистрировался на ночлег, стала эпицентром Нортриджском землетрясения. Когда выяснилось, что Тимур числится пропавшим без вести при стихийном бедствии, Подвирный, очевидно, решил, что это гораздо лучше, чем убийство с ограблением в Лас-Вегасе.

Даже сравнительно скудных познаний Тимура в гражданском праве хватало на то, чтобы понять – пропажа без вести при землетрясении создает очень достоверную презумпцию смерти. Причем, если на объявление умершим при обычных обстоятельствах требуется пять лет, то при обстоятельствах, прямо указывающих на смерть от несчастного случая, таких как стихийное бедствие – например, землетрясение – достаточно шести месяцев со дня наиболее вероятной даты смерти.

Это значит, что 17 июля 1994 года Тимур Журавлев был по российским законам признан умершим, с официальной датой смерти 17 января. На минуту он задумался – а вдруг на определение даты смерти влияет разница часовых поясов? Потом понял, что даже если и влияет, то половине пятого утра в Калифорнии соответствуют половине четвертого дня – того же дня – в Москве. Так что как ни крути, умер он семнадцатого января 94– го года. А семь лет и один день спустя воскрес Тимоти Крейном, скромным американским миллионером. Что дальше?

Может, объявить себя живым и вернуться в Россию? Попытаться получить в свое владение имущество, которое должно принадлежать ему по закону, как наследнику своего отца?

Узнав о том, что его сын пропал без вести при землетрясении, Журавлев-старший не прожил и двух дней. Это стало понятно из даты его смерти, которую Тимур выяснил на пятый день поисков через Интернет-кафе – Илья Журавлев умер 28 января 1994 года, в один день с артистом Андре Руером – последний, впрочем, был куда старше. Информации тех лет в русском Интернете было очень мало, очевидно, из-за почти полного отсутствия Интернета в России на тот момент.

Компьютерную корпорацию Журавлева полностью унаследовал Олег Подвирный. «Машину мою продал, небось. И весь свой автосервис. На фига ему теперь автосервис? А может, и не продал…» В любом случае, Тимур теперь – если он, конечно, Тимур, а не какой-то там Тимоти – имеет право на часть акций компании Подвирного, разве не так?

Бред сумасшедшего. Там же Россия. Подвирный, небось, не то что не является учредителем, но даже и не работает в российских юридических лицах, которые представляют «белую» часть его бизнеса – POP Electronics.

Кроме того, даже если бы в России и можно было проследить имущественно-наследственные связи людей и активов компаний, Тимур все равно не смог бы ничего отсудить у Подвирного. С точки зрения закона, текущие владельцы собственности являются ее «добросовестными приобретателями», а это значит, что даже обладая правами наследника и вернувшись «с того света», Тимур Журавлев не сможет получить назад ни рубля из своего имущества. Если не докажет причастность Подвирного к попытке собственного убийства. Что наверняка невозможно.

И на черта ему деньги Подвирного? У него что, мало денег? «Ты миллионер, – напомнил себе Тимур. – Ты стоишь полста лимонов. Ты до конца жизни можешь ничего не делать».

Да и делают ли ему честь подобные мысли? Подвирный – каин, братоубийца. «Не имущества его я хочу, – решил Тимур. – Я порвать его на части хочу, уничтожить». Но разве Подвирный ценил в жизни хоть что-нибудь так, как свой бизнес? Уничтожить бизнес Подвирного – значит, уничтожить Подвирного. Так то.

Надо отвлечься. В «Беглом присяжном» как раз назревала кульминация. Тимур перевернулся на живот, открыл книгу и положил ее перед собой.

Появился кофе. Они пили его, проглядывая данные по закрытию вчерашних торгов . В половине десятого Маркус перебра л ся поближе к   своим наушникам и вперился в два монитора, стоя в ши е с краю его рабочего стола.

–  Торги открылись, — сказал он, весь в  ожида нии .

Марли внимательно слушала, стараясь казаться спокойной. Она и Николас хотели быстро, в один прием, сорвать куш, а затем исчезнуть с деньгами на край света   — куда-нибудь, где они еще не были . Она должна была выкупить 160   тысяч акций «П и некс» , чтобы тут же сбросить их .

–  Стоят, — сказал Маркус, не отводя глаз от компьютера, и она чуть вздрогнула .

Он набрал номер и начал разговор с кем-то в Нью-Йорке, бормоча цифры. Н а   конец, он обр а тился к ней: