При реках Вавилонских

Работая со вспомогательной энергоустановкой, Питер Кан прислушивался ко всему, что происходило вокруг. Он слышал крики и шаги бегущих, а когда выглянул из-за переднего носового колеса, то увидел нескольких безоружных человек, торопливо поднимавшихся по трапу на крыло «конкорда». Чуть в стороне от лайнера еще двое или трое стреляли с колен по невидимым ему целям. Пули то и дело впивались в глинобитную стену домика. Какая-то девушка залегла едва ли не рядом с ним, укрывшись за небольшой земляной насыпью. Конец, каким бы он ни был, приближался, но Питер Кан упрямо продолжал заниматься своим делом.

Внезапно он поднялся, перешагнул через распростертую на земле девушку, вытер руки и лицо и быстро зашагал к трапу. Поднявшись на крыло, Кан едва не натолкнулся на Мириам Бернштейн, которая схватила его за руку:

– Вы видели Якова Хоснера?

– Нет, госпожа Бернштейн. Я работал под передним колесом и сам его ищу. – Оглядевшись, он заметил, что вдоль стен установлены бронированные пластины переборки. Ему понравилось, что люди не теряют присутствия духа даже в эти последние минуты. Лучше делать хоть что-то, чем не делать ничего. – Послушайте, вам лучше пройти внутрь самолета. Здесь мы вызываем огонь на себя.

Мириам не ответила, и Кан прошел дальше, к самому концу правого крыла, где стоял Берг. Тут же лежали с полдюжины мужчин и женщин, продолжавших стрелять в сторону предполагаемого противника.

Берг уже понял, что ашбалы не рискуют вести огонь по крыльям, опасаясь взрыва и гибели заложников, а потому крылья стали относительно безопасным местом.

Кан положил руку на плечо Бергу:

– Извините.

Берг обернулся:

– О Питер! Ты молодец, что попытался наладить установку.

– Да. Конечно. Как раз об этом я и хотел поговорить с Хоснером… или с вами.

– Хоснер там. – Берг протянул руку в направлении холмика, откуда еще доносились выстрелы. – Так что расскажи мне.

– Хорошо. Видите ли, я ее починил.

– Ты ее… починил? – Берг вдруг рассмеялся. – Кому теперь нужна эта чертова установка, сынок? Залезай в салон и держи голову пониже.

Но Кан не сдвинулся с места:

– Похоже, вы меня не поняли. Они не успеют спасти нас. Мы можем…

Громкий взрыв поверг их обоих на землю. Вверху мелькнула тень истребителя. Второй «Ф-14» ударил из пушек. Третий, появившийся из-за Евфрата, выпустил над «конкордом» пару ракет «воздух – земля», которые взорвались в районе недавно покинутых траншей. Следующий сбросил бомбу с лазерным наведением. Она упала на западный склон, сорвав тысячелетнюю корку земли, подняв в воздух древние камни и тонны песка и глины. Все это спустя мгновение обрушилось вниз, похоронив нескольких ашбалов.

Бомбежка продолжалась. Взрывы сотрясали землю, ударные волны накатывались одна за другой, вздымая древние руины крепости, которая на протяжении тысячи лет охраняла северные подступы к Вавилону, а потом еще два тысячелетия не охраняла ничего.

Земля раскалывалась и стонала, оранжевые вспышки разрывов обжигали песок, и порожденные человеком вихри сталкивались с порывами древнего шержи. Красные полосы прочерчивали воздух, словно метеориты, так смущавшие когда-то астрологов Вавилона. Подобного спектакля древний город еще не видел. Но спектакль оставался спектаклем. Не более того. Ласков не мог позволить себе действовать более эффективно из опасения ударить по своим. Тем не менее огонь с воздуха заставил арабов приостановить наступление. Целью этих мер было выиграть время, необходимое для прибытия коммандос.

Лежа там, где упал, Берг повернулся к Кану.

– Что? – крикнул он. – Что ты хотел сказать?

– Думаю, мы можем запустить установку и включить двигатели, – прокричал в ответ Кан.

– Зачем? Что это нам даст? Кондиционеры нам сейчас ни к чему. Так что…

– Мы сможем убраться отсюда! Вот зачем!

– Ты не рехнулся?

Упавшая поблизости ракета вспахала землю и взорвалась недалеко от хвоста, забросав «конкорд» градом осколков и камней.

Кан поднял голову.

– Нет, не рехнулся. Мы сможем сдвинуть эту птичку с места.

– Сдвинуть? И куда?

– Да какая, к черту, разница! Куда угодно! Лишь бы унести задницы из этого пекла!

Берг посмотрел мимо Кана, в сторону насыпи, надеясь увидеть Хоснера, но увидел лишь распластавшуюся на крыле Мириам Бернштейн, которая тоже искала кого-то взглядом. Он уже собрался крикнуть ей, но подумал, что она все равно не услышит. Берг снова обернулся к Кану:

– Идите и скажите капитану, пусть включает двигатели.

Он хотел добавить кое-что еще, но Кан уже вскочил и метнулся к запасному входу:

– Давид!

Беккер, разговаривавший в этот момент по радио с Ласковым, жестом попросил его помолчать. Он занимался тем, что корректировал воздушный огонь, и, надо сказать, весьма успешно. Конечно, видно из кабины было немного, но кое-что все же лучше, чем ничего. К тому же Беккеру это нравилось.