Прячась от света

Майк заставил себя выслушать все одиннадцать сообщений. Три звонка были от Юдит. Как всегда, когда она не могла до него дозвониться, она говорила чрезвычайно раздраженным тоном. Четыре звонка были от прихожан, один от секретаря епископа. Один – из книжного магазина с сообщением, что заказанная им книга получена, два звонка – без сообщения на автоответчик, и последний был от Дона Канлиффа, его духовного наставника.

Майк подозрительно посмотрел на телефон. Неужели это Юдит снова вмешивается? Донесла Дону, что Майку необходимо собеседование? Наверное, следует позвонить Дону. Обсудить с ним свой сон, всю эту историю с Мэтью Хопкинсом. Дон сразу же известит епископа, потом свяжется с Джоном Даунингом и его командой. Он не поверит ни единому слову, запретит Майку связываться с Тони и Руфью и посоветует взять отпуск!

Нельзя не сообщить о своих опасениях Дону. Но Майк точно знал, что не сделает этого. В задумчивости он закусил губу. Так называемая «помощь» со стороны группы реагирования недавно пришла. Сборник молитв и письмо от Джона Даунинга с извинениями за опоздание и надеждой, что все пройдет само собой, а также с просьбой держать связь в случае возникновения каких-либо проблем. Странно, что его духовный наставник позвонил как раз тогда, когда он видел сон. Было ли это проявлением помощи Господней?

Майк заметил, что смотрит в камин на кучу остывшего пепла. Как было бы хорошо, если бы сейчас в камине весело трещали поленья, старое кожаное кресло стояло бы рядом, и можно было бы налить себе стаканчик виски и тихо посидеть у огня... Но за дровами придется выходить через черный ход, потом пройти через маленький двор между домами и развалившимися постройками, пересечь дорожку и возиться в темноте возле огромной кучи дров, заказанных Доналдом Джеймсом. В саду сейчас холодно и темно, и, вполне возможно, там бродят медведи. Майк заставил себя посмеяться над собственной трусостью.

Когда в тишине дома вдруг раздался звонок в дверь, от неожиданности Майк чуть не выпрыгнул «из собственной шкуры».

53

Машина так и не завелась. Эмма вылезла, хлопнув дверцей, заперла автомобиль и пнула ногой ближнее к ней колесо.

– Дрянь такая!

Она огляделась вокруг. Неподалеку, возле паба Торна, околачивалось несколько молодых людей. Они видели, как Эмма бежала по набережной, как, запрыгнув в машину, хлопнула дверцей и стала возиться с зажиганием, а потом в досаде ударила ладонями по рулю и, побежденная, вылезла из машины.

Один из парней усмехнулся.

Эмма злобно посмотрела назад, туда, где улицу пересекал темный переулок, ведущий к коттеджам на набережной. Линдси не преследовала ее, но Эмме по-прежнему казалось, будто та следит за ней, зовет ее, подчинив какой-то почти непреодолимой силе, манит ее обратно в коттедж, запутывает в паутину каких-то таинственных интриг...

– Помочь, милая?

Один из парней отделился от своих приятелей и медленно подошел к ней.

– Нет! Спасибо, не нужно. – Она окинула взглядом коротко подстриженные светлые волосы, золотую серьгу в ухе, банку пива в руке. – У меня здесь друг живет неподалеку. Все равно – большое спасибо.

Добраться до темного переулка Линдси не составило бы труда, но Эмма сама не знала, кого она боится больше – плетущую сети ведьму или этого весьма сомнительного представителя современной молодежи. Инстинкт подсказывал, что ни с кем из них лучше не связываться. Поэтому она уверенно зашагала прочь по деревенской улице. Сперва она решила, что парень пойдет за ней, но он ограничился лишь какой-то странной ухмылкой.

Она не оглядывалась. Лишь когда холодное великолепие башен-близнецов – осколков прекрасной мечты Роберта Адама, надеявшегося возвести здесь церковь, – осталось позади, Эмма поняла, что она обрекла себя на длительную прогулку вдоль реки. Конечно, можно вернуться – и встретиться с этими ребятами. Или с Линдси. Она шла быстро, опустив голову, спрятав руки в карманах, и с опаской поглядывала на широкую черную гладь воды, прислушиваясь к тихому хлюпанью в заболоченных местах.

Мимо промчались две машины, отблеск фар на мокрой дороге казался еще более унылым, чем свет редких уличных фонарей, пробивавшийся сквозь качающиеся от ветра ветки платанов.

Эмма зашагала быстрее, то и дело нервно оглядываясь. Впереди уже виднелись яркие, зовущие огни Маннингтри, но Эмма понятия не имела, что она будет делать, когда наконец туда дойдет.

Голова у нее шла кругом. Эмма быстро припомнила несколько случайных знакомых, которые жили в самом Маннингтри. Алекс – в нескольких милях отсюда, в Брэдфилде. Билла Фортингейла она видела лишь раз или два с тех пор, как обратилась к его услугам как к агенту по недвижимости: он жил с женой в Брантаме, в противоположном направлении. Обожавший оперу добряк-плотник, который помог сломать стену между кухней и крошечной гостиной, проделал для кошек специальную дверь и развесил в ее комнатушке книжные полки – впрочем, он так и не закончил укладку паркета, – жил в Колчестере.