Пряди о Боре Законнике

Взгляд упал на изрядно похудевший мешочек с астральной пылью. С его помощью мне уже приходилось проходить обряд Прозрения. И что?

Отложив пирожок, я подошёл к своим вещам и вытянул мешочек. Пальцы развязали тесёмки и уткнулись в жёсткую скрипучую смесь.

— Ты куда? — встала Стояна, заметив, как я поглядываю в сторону двери.

— Пройдусь… Мне надо поразмыслить.

Я решительными действиями повесил на пояс свои клинки. Потом прихватил мешочек с пылью, накинул на плечи шубу и вышел вон.

Ратники удивлённо уставились на мою персону. Кое-кто хотел было пойти со мной, но я резко высказался по этому поводу и они остались стоять на месте.

По улочкам города начали свой ежедневный обход смотрители порядка. Они подливали масло в лампы, да кое-где вновь поджигали затухшие. Тут и там бродило немало подвыпивших бравых вояк, уже начавших празднование первой Зимней Ночи. Некоторые из местных жителей пока ещё отсиживались по домам, другие уже начали неспешно сходиться к Великому Холлу.

Я и сам не заметил, как добрался до рыночной площади, где высилась разукрашенная сосна. Тут было многолюдно. У лавок стояли открытые бочки с «обжигающим элем», подле которых кружила мужская часть общества. А женская, да детишки прыгали возле всевозможных сладостей. Стоял гомон, где-то пели, играла музыка.

— Следуешь своему выбору?

От неожиданности меня передёрнуло. Я обернулся: сзади, широко улыбаясь, был Фродди Непоседа.

— И астральную пыль прихватил, — продолжал говорить он, кивая на мешочек на поясе.

При этих словах я ощутил лёгкую пульсацию. И ещё некое чувство дежа вю.

— Идём, — пригласил меня Старейшина. — Ночь уже начинается, так что не станем терять времени…

— Куда идём? — насторожился я.

— Не бойся… Следуй за своим сердцем.

— Что? Что вы сказали?

Настал черёд удивляться Фродди.

— Я тебя совсем не узнаю, — проговорил он.

Мы стояли один напротив другого. Рядом бродили остальные гибберлинги, почти каждый из которых завидев Старейшину, считал своим долгом громко прокричать:

— Зима спросит!

Непоседа отвечал лишь согласным кивком. Он подошёл ко мне и, взяв за руку, потянул за собой к всё той же сосне, что символизировало их Древо.

Мы приблизились к древнему идолу. Тут Старейшина резко остановился и, подняв руки кверху, стал призывать всех к тишине. Минута-другая и гибберлинги собрались до кучи.

— Вот и пришло время длинных ночей! — громко начал Фродди, окидывая взглядом своих сородичей. — И хоть мир вокруг накрыла тьма, мы твёрдо знаем… верим, что она не тронет нас, ибо огонь Зимней Ночи, зажжённый в светильниках и очагах будет освещать нам путь доколе новое солнце не взойдёт над лесами, полями, озёрами и горами. Пусть о том знают все! Я, Фродди Непоседа, призываю вас войти в круг света, ибо он убежище верных! Во тьме же пусть останутся только её обитатели!

Тут Старейшина уже обратился ко мне.

— Подойди, человек из верного народа, — он взял меня за полы акетона и потянул поближе к стволу дерева.

Фродди ловко снял с моего пояса мешочек с астральной пылью. Также ловко развязал тесёмки и показал мне жестом стать на колено. Через секунду, как я это сделал, он щедрой жменью пыли осыпал мою голову, при этом бормоча что-то невразумительное.

— Вставай, — тихо сказал Фродди, возвращая мне мешочек.

Откуда-то появились несколько разряженных гибберлингов, которые принесли к идолу огромный плоский таз. Его подвесили на высокой треноге, налили масло и подожгли.

— Этот огонь, — вновь заговорил Фродди, — отделит мёртвых и живых.

Откуда-то принесли медную чашу до краёв наполненную какой-то жидкостью. Первым сделал глоток Непоседа. Он вытер рот ладонью и протянул чашу мне.

— Вспомним тех, кто ушёл от нас, — сказал Старейшина.

Я тоже сделал глоток. Жидкость оказалась обычным тёмным элем, правда с хвойным привкусом. Наверное, доставили из Гравстейна.

— Вспомним, — согласно кивнул я и отпил. А затем передал чашу следующему гибберлингу, стоявшему рядом.

Пока все припадали к питию, Старейшину продолжил свою речь:

— Память каждого из нас живёт в его славных делах! И все мы следуем своему выбору, следуем за своим сердцем.

Фродди повернулся ко мне и, обращаясь к гибберлингам, сказал:

— Это Бор Законник! Почти все тут его знают, верно?

И понеслось гулкое: «Да-а-а! Зна-а-аем!»

— Слава о нём разнеслась среди нашего народа, подобно раскатам грома. Сегодня Бор впервые вошёл в круг света, оставив тьму позади. Пусть же новые дороги, новые пути его не страшат. А все сомнения и страхи развеются, как дым… как туман…

Я слушал и вдруг неожиданно понял, что подобные речи мне довелось слышать… когда мы со Стояной летели в «пузыре» из Сиверии на Новую Землю.

Поднялся радостный гомон. Вновь грянула музыка и я ошарашенно стал оглядываться по сторонам.

Ко мне подходили гибберлинги, каждый приветливо похлопывал и выражал свою поддержку.

— Ну, что? — подобрался Старейшина. Фродди улыбался и глядел на меня блестящими пуговками глаз. — Уже не страшно? — подмигнул он. — Пойдём со мной.

— Куда?

— В гости, — Непоседа вмиг стал серьёзным. — Пора поговорить о более серьёзных вещах.