Прядильщики. Магические приключения девочки Лизы и ее брата Патрика

Лизе вспомнилось, как однажды Патрик сказал ей после того, как ему ночью приснился кошмар: «Ведь ты не отдашь меня прядильщикам, правда, Лиза?» — и она ответила ему: «Никогда». И перекрестила свое сердце.

Крыса вдруг резко остановилась. Лиза тоже остановилась, тяжело дыша.

— Мирабелла, — сказала Крыса своим хриплым писклявым голосом. — Меня зовут Мирабелла.

— Какое красивое имя, — вежливо ответила Лиза, хотя на самом деле подумала о том, что Мирабелла — очень странное и, пожалуй, неподходящее имя для крысы-переростка в бумажной юбочке и с нелепым париком на голове.

Крыса наклонилась чуть ближе, и девочка с трудом удержалась, чтобы не поморщиться, когда Мирабелла обдала ее запахом сырой земли, который шел у нее из пасти.

— Я сама придумала себе это имя, — сообщила Крыса. — Сама. Другие крысы не верят в имена. Здесь, знаете ли, в основном народ грубый, некультурный. Как это говорят… нецивилизованный, вот.

Держась для равновесия за ручку щетки, Лиза сделала реверанс и сказала:

— Очень рада познакомиться с вами, Мирабелла. А меня зовут Лиза Флавия Эльстон. К вашим услугам.

Поклон и эти слова привели Крысу в дикий восторг. Она старательно ухватила края бумажной юбки своими длинными желтоватыми когтями, неуклюже повторила показанный Лизой реверанс и произнесла:

— Мне тоже очень приятно познакомиться с вами, мисс Лиза.

— Ну, вот, — с улыбкой проговорила девочка, выпрямляя спину. — Теперь все в порядке. Только, пожалуйста, не называйте меня «мисс». Так меня никто не называет там… Наверху.

— Наверху… — задумчиво повторила Мирабелла и наклонилась еще ближе, почти упираясь своими усами в щеки Лизы. — А скажите, как вы живете там, Наверху?

— Что вы имеете в виду? — спросила девочка, осторожно отодвигаясь назад.

— Солнце, — сказала Мирабелла, сжимая и разжимая челюсти. — Что чувствуешь, когда часами греешься на солнце?

— Хмм… — об этом Лиза как-то никогда не задумывалась. — Честно говоря, это сложно описать словами.

— На солнце так же жарко, как между стеной и печкой? — спросила Мирабелла. От волнения она даже выпустила свой хвост, и он тяжело упал на землю. — Или как в ведре с горячими помоями?

— Э-э-э… — протянула девочка. Как же ей раньше не приходило в голову задуматься над такой простой вещью? — Ты чувствуешь себя так, словно тебя завернули в теплое мягкое одеяло, — наконец ответила она.

— А, одеяло, — мечтательно повторила Мирабелла. — У меня однажды было одеяло, я нашла его на помойке за школой Сент-Мери. Прекрасное было одеяло, почти новое, если не считать большой прожженной дыры в середине и того, что от него пахло сардинами. Да, очень хорошее одеяло. Увы, я проиграла его барсуку. Только не подумайте, что я азартный игрок, — нахмурилась Мирабелла. — Так только, иногда… на гонках червей. Тут уж очень сложно удержаться… Ваша мама каждый раз, наверное, подтыкает вокруг вас одеяло, когда вы засыпаете?

Да, Мирабелла была мастерицей задавать неожиданные вопросы!

— Ну… пожалуй, не совсем так. Раньше она подтыкала мне одеяло, теперь уже нет.

Лиза вспомнила, что когда она была маленькой, мама любила подсесть к ней на кроватку, чтобы рассказать сказку на ночь или даже спеть иногда песенку. Но все это было Раньше. До того как между бровей мамы появился восклицательный знак, до того как она все время стала уставшей, до того как на кухне начали появляться пачки неоплаченных счетов. Лиза не могла сказать, что именно изменилось, но что-то изменилось, это точно, и это «что-то» было неправильным. Очень нечестным.

Люди не должны так меняться. И все должно оставаться Таким, Как Всегда.

Мирабелла снова наклонилась вперед и прошептала:

— Я всегда мечтала о том, чтобы у меня была мама.

— Но у вас должна быть мама, — удивленно ответила девочка. — Мама у всех есть.

Крыса откинулась назад на своих пятках и взмахнула передней лапой.

— Ну да, формально у меня есть мать, разумеется. Крыса номер 2037. Так ее зовут в стае. Но когда у тебя семьдесят братьев и сестер, трудно надеяться, что мать уделит тебе хоть немного внимания. Хотя у нее есть один любимчик, номер Тридцать семь. И все только потому, что он родился с очень острым нюхом, просто выдающимся. За километр кусок мяса учует!

— Семьдесят! — воскликнула Лиза. Интересно, что бы она делала, будь у нее самой семьдесят сестер и братьев? Честно говоря, ей и одного Патрика за глаза хватало.

— Моя мать очень занята, — сказала Мирабелла. — После того как я подросла, мы виделись с ней всего раз или два. Нет, нет. Я имела в виду настоящую маму, которая поднимет тебя и поцелует, если ты упадешь. — С каждой секундой Крыса все сильнее начинала приходить в волнение. — Мать, готовую задушить тебя в объятиях! Мать, готовую зацеловать тебя до полусмерти! Мать, которая любит подбрасывать тебя на руках!

— Э-э-э… я понимаю, что вы хотите сказать, — перебила ее девочка, которой не хотелось, чтобы Крыса слишком заводилась, хотя бы потому, что при этом длинный хвост Мирабеллы начал хлестать по воздуху, и Лиза опасалась, что он может задеть ей по лицу.

— Можно, я поделюсь с вами одной тайной, мисс Лиза? — спросила Мирабелла.