Прямо до самого утра или Секрет неприметного тупичка

— Ну, был бы ты с нами — какая разница? — Артур, не открывая глаз, пожал плечами. — Вломились внутрь. А Борька сидел как раз с ружьём на коленях. И прямо сразу в передних — картечью. Из одного ствола, из другого… Не раздумывая. Мы-то все окаменели… Ну, дальше Макс до гранат у одного на поясе добрался, кинул две наружу, мы похватали, что ближе лежит…- Артур помолчал, тише сказал: — Я двоих мечом зарубил… Они вниз откатились. До темноты постреливали, а ночью мы ушли по скалам… — Артур покачал головой. — Борька с Данилкой влезли наверх по выступам, трофейные тросы закрепили, и мы поднялись. А потом они обуваться стали — а вместо пальцев месиво… Данилку Олька на закорках несла, Борька сам ковылял… В общем, на плоскогорье нас дирижабль подобрал. Мы чудом только по нему стрелять не начали…

— Артур, я не нашёл Марата, — Олег порывисто сел. Кадет наконец открыл глаза:

— Ну не нашёл, так не нашёл… Эвакуируемся, там что-нибудь придумаем. Главное, что всех наших собрал.

— Собрали, — поправил Олег. Но Артур возразил спокойно:

— Собрал. Ты собрал. Без тебя ничего не было бы.

Олег собирался опять беспредметно возразить. Но послышались шаги, усталый шум беженцев затих — в башенный зал вошёл офицер-уррв в грязной форме.

Вошедший офицер что-то громко сказал — и стало тихо. Он поднял руку и заговорил — отрывисто, Олег не мог избавиться от ощущения, что это просто лает сторожевой пёс. Уррвы вокруг переглядывались, кто-то из женщин заскулил, но тут же умолк. Офицер сделал ещё несколько странных, нечеловеческих жестов (уже молча) — но уррвам они, очевидно, что-то говорили.

Люди увидели, как начали подниматься дети и подростки — кто быстро и решительно, кто почти неохотно, но без промедления. Они подходили к куче оружия и выбирали что-то из неё, брали боеприпасы и выходили. Чаще всего — не оглядываясь на своих родных, которые теперь уже не могли сдержать криков, почти человеческих. Но ни одна мать не остановила сына. Впрочем, некоторых, уж слишком маленьких, останавливал и возвращал офицер.

— Что они делают? — прошептала Саша. — Там же совсем дети, младше Борьки…

Странно, но офицер услышал. Он повернул лицо к людям и сказал, с трудом подбирая слова:

— Смерррт… за све… ту и там. Но… любче… измеррррт в детса… неггг быт… ррроб.

И отвернулся, следя за тем, как вооружаются дети и подростки.

— Аой! — вдруг сказала одна из женщин, гладя руку подошедшего к ней попрощаться сына — на вид одних лет с Олегом. И резко оттолкнула его…

— Аой! — поддержала её другая. И через несколько секунд слаженно и дружно слышалось в зале:

— Аой! Аой!! Аой!!! Аой-аа!!!

— Что он сказал — офицер? — спросил Тимка. — А?

— Что-то вроде того, что лучше умереть ребёнком, чем жить рабом, — сказал Юрка. И крикнул: — Слышите, мы тоже пойдём!

— Пойдём! — поддержал Кирилл. Офицер повёл рукой:

— Нем. Оберрреч… приказ…

Отсалютовал — и вышел тоже. Следом за своим наспех собранным отрядом.

— Совсем плохо, — сказал Борька. — Видите, у них совсем плохо… а мы тут крупу переводим!

И зло двинул ногой по пустой миске.

Она насмешливо задребезжала на каменном полу.

* * *

— Всё, — Макс сел на корточки, посмотрел вокруг, потом оглянулся на дверь — которая вела на лестницу вверх. — Дирижабли, много. Не меньше дюжины. Идут от гор сюда. Ну, не сюда — в порт идут. И их даже никто не перехватывает…

Всю первую половину этого нового дня ребята и девчонки — кроме младших, которых не выпускали, и Генки с Димкой, которые сами не двигались с места — время от времени, мучаясь бездельем и неизвестностью, выходили на крышу — посмотреть на панораму боя. И вот — пожалуйста.

Артур встал. Привалился к стене. Оттолкнулся лопатками, прошёлся туда-сюда. Олег, растирая ногу (рана чесалась), смотрел в пол. В нём нарастало какое-то дикое, бессмысленное, но всепоглощающее желание — сделать хоть что-то, лишь бы прекратилось это бессмысленное сидение на одном месте…

— Далеко идут? — спросил Артур. Макс, тянувший и дёргавший себя за свой «конский хвост», сморщился:

— Километр, не больше… параллельно башне.

— Ты что придумал? — Олег поднял голову. На Артура в этот момент уставились все.

— Смотри, — Артур присел возле оружия, сваленного в углу.

— Что тут? — Олег подошёл. Артур подвытянул винтовку — массивную, с длинным стволом, казавшимся тонким из-за общего размера. Под стволом крепились расставленные сошки. Мушка была высокой, приклад снабжён толстой резиновой накладкой.

— Тяжёлая винтовка, — Артур вытащил оружие целиком. — Вон ещё одна… Типа наших ПТР с Великой Отечественной… Знаешь, что такое ПТР? — Олег кивнул. — Их пацаны воюют, а мы что, хуже? — тихо спросил Артур. — Как он там сказал — лучше умереть ребёнком, чем быть рабом?

— Что предлагаешь? — Олег вытащил вторую такую же. — О, тяжёлая…

— Влезем наверх и попробуем бить по дирижаблям… Они же думают, что тут одни беззащитные, ходят мимо… Мелких и девчонок не берём. И Юрку, он побитый весь вон какой.

Олег кивнул. Повернулся и позвал негромко:

— Макс, Кирка, идите сюда.

Караваев с Сигаевым подошли сразу.