Прямо к цели

— Доброе утро, мадам, — сказал он в свою очередь. — Вас интересует какое-нибудь конкретное издание? — Он посмотрел на даму в длинном кружевном платье и широкополой шляпе с вуалью, которая не позволяла разглядеть лицо.

— Нет, мистер Шнеддлз, — возразила миссис Трентам. — Я пришла к вам не за книгой, а для того, чтобы воспользоваться вашими услугами. — Рукавицы, теплая кофта и пальто на сгорбленном старике подсказывали ей, что он больше не может позволять себе отапливать лазку. Но несмотря на согнутую дугой спину и по-черепашьи торчащую из пальто голову, взгляд его глаз оставался ясным, а мысль сохраняла остроту и живость.

— Моими услугами, мадам? — переспросил старая.

— Да. Я получила по наследству обширную библиотеку, и теперь мне необходимо составить ее каталог и провести оценку стоимости. Вашу кандидатуру мне рекомендовали как лучшую.

— Благодарю вас за такие слова, мадам.

«Хорошо, что он не поинтересовался, кто конкретно рекомендовал его», — с облегчением подумала миссис Трентам.

— И где находится эта библиотека, позвольте узнать?

— В нескольких милях к востоку от Харрогейта. Вы убедитесь, что это совершенно необычная библиотека. Мой покойный отец, сэр Раймонд Хардкасл, — вы слышали о таком? — посвятил значительную часть своей жизни, чтобы собрать ее.

— Харрогейт? — произнес Шнеддлз таким тоном, как будто это находилось в нескольких милях восточнее Бангкока.

— Я, безусловно, покрою все ваши расходы, как бы долго вы этим ни занимались.

— Но для этого мне придется закрыть магазин, — пробормотал он, как бы беседуя с самим собой.

— Естественно, я компенсирую также и любую потерю выручки.

Шнеддлз снял с полки книгу и проверил ее корешок.

— Боюсь, что об этом не может быть и речи, мадам. Это совершенно невозможно. Понимаете…

— Видите ли, мой отец увлекался Уильямом Блейком. Вы увидите, что ему удалось заполучить все его первые издания, многие из которых в отличном состоянии. Там есть даже рукописный манускрипт…

Еще до того как сестра вернулась вечером в Йоркшир, Ами Хардкасл уже лежала в постели.

— Она так устает в эти дни, — сказала экономка.

Миссис Трентам ничего не оставалось, как поужинать в одиночестве и в начале одиннадцатого отправиться в свою старую комнату. Все оставалось по-прежнему: тот же вид на йоркширские поля, те же тяжелые тучи в небе и даже картина с изображением Йоркминстера все так же висела над спинкой кровати орехового дерева. После довольно крепкого сна она спустилась вниз в восемь часов утра. Повар сказал, что мисс Ами еще не встала, так что завтракать ей тоже пришлось в одиночестве.

Когда со стола было убрано, миссис Трентам села с газетой в руках в гостиной и стала ждать появления своей сестры. Примерно через час в комнату заглянул старый кот, которого миссис Трентам тут же прогнала, замахнувшись на него сложенной газетой. Древние часы в холле пробили одиннадцать, когда Ами наконец вошла в комнату. Передвигалась она медленно, тяжело опираясь на палку.

— Мне так жаль, Этель, что я не смогла спуститься к тебе вчера вечером, когда ты вернулась из Лондона, — начала она. — Боюсь, что на меня опять навалился мой артрит.

Не утруждая себя ответом, миссис Трентам молча наблюдала, как сестра, прихрамывая, приближается к ней, и не могла поверить, что человек способен так сильно сдать всего за каких-то три месяца.

Если в прошлом Ами нельзя было назвать упитанной, то сейчас это были кожа да кости. Ее и без того тихий голос звучал теперь чуть слышно. И если раньше она была бледной, то теперь ее кожа стала серой, а черты лица заострились настолько, что ей можно было дать гораздо больше шестидесяти девяти лет.

Опустившись в кресло рядом с сестрой, Ами тяжело перевела дыхание, не оставляя никаких сомнений в том, что переход из спальни в гостиную дается ей с большим трудом.

— Это очень великодушно с твоей стороны, оставив семью, приехать, чтобы побыть со мной в Йоркшире, — сказала Ами, после того как полосатый кот устроился у нее на коленях. — Должна признаться, что после смерти дорогого папы я не знаю, куда себя деть.

— Это вполне понятно, моя дорогая, — миссис Трентам едва заметно усмехнулась. — Я сочла это не больше и не меньше, чем своей обязанностью находиться рядом с тобой — приятной обязанностью, конечно. К тому же отец предупреждал меня о том, что это может случиться, как только он покинет нас. Знаешь, он дал мне конкретные указания о том, что должно быть сделано в этих обстоятельствах.

— О, я так рада слышать это. — Лицо Ами впервые просветлело. — Пожалуйста, расскажи мне, что папа имел в виду.

— Папа твердо настаивал на том, что тебе следует как можно скорее продать дом и переехать жить либо с Джеральдом и со мной в Ашхерсте…

— О, мне и в голову никогда не приходило доставлять вам такое беспокойство, Этель.