Прямо сейчас ваш мозг совершает подвиг. Как человек научился читать и превращать слова на бумаге в миры и смыслы

Таким образом, человеческому мозгу изначально присуща хорошо развитая сеть дальних связей. Они образуют глобальное рабочее пространство, в котором осуществляется сопоставление, синтез и распределение информации, поступающей от других мозговых процессоров. Кроме того, для этой системы характерны спонтанные колебания, позволяющие проверять новые идеи. Я убежден, что недавний резкий рост этого глобального рабочего пространства тесно связан как с появлением рефлексивного сознания, так и с человеческой способностью создавать новые культурные объекты.

Спонтанные колебания, возникающие в префронтальной коре и других областях рабочего пространства, обеспечивают потенциальный нейронный механизм для процесса культурного рециклинга, о котором мы говорили на протяжении всей книги. Их стохастическая[522] активность может свидетельствовать о постоянном исследовании различных способов сбора и анализа содержания наших мозговых процессоров. Благодаря разветвленной сети нисходящих связей наш вид, в отличие от всех остальных приматов, может выбирать произвольную комбинацию идей и мысленно управлять ими. В конечном счете они могут найти новое, непредвиденное применение. В пределах глобального нейронального пространства мы можем внедрить в сознание бесконечное количество мыслей и рекомбинировать их по своему желанию. Я предполагаю, что секрет особой способности нашего вида создавать новые культурные объекты кроется именно в этом нейрональном котелке.

Важно отметить, что хотя сознательной деятельности мозга и свойственны внезапные колебания, но они носят отнюдь не случайный характер. Внутри отдельного мозга, как и на уровне общества, механизмы отбора стабилизируют комбинации идей, которые наиболее интересны, полезны, невероятны или заразительны.

Дорсолатеральная префронтальная кора хорошо приспособлена для такого рода сортировки. Она является получателем избранных нейрональных проекций, поступающих из систем оценки и вознаграждения, локализованных в орбитофронтальной и поясной коре, а также в подкорковых ядрах, таких как миндалевидное тело и базальные ганглии.

Моя гипотеза об изучении корковых цепей через префронтальную кору, несомненно, напоминает идею Дэна Спербера о том, что культуры пользуются определенной степенью изменчивости в мозговых модулях. Однако возможность синтеза между множественными процессорами мозга под защитой префронтальной коры значительно обогащает модель Спербера. Корковый рециклинг состоит не только в поиске новых входов для одного модуля. Сеть дальних связей, достигающая пика у Homo sapiens, в первую очередь обеспечивает сопоставление информации, поступающей от множества мозговых процессоров, которые в противном случае не смогли бы взаимодействовать. Я убежден, что инновации часто возникают именно из таких связей и межпрофильных метафор[523]. Изобретение чтения, в частности, состояло не только в создании набора знаков, которые эффективно стимулировали нашу зрительную кору. Оно опиралось главным образом на ассоциацию этих знаков со слуховыми, фонологическими и лексическими репрезентациями устной речи. Если другие человекообразные обезьяны не додумались до этой идеи, то, возможно, потому, что архитектура их мозга не позволяла им проверить эти новые комбинации.

Множество исследователей пришли к выводу, что наш вид обладает даром объединять мысли. Другие виды не способны интегрировать все источники информации с одинаковой степенью гибкости. Даже у детей этот процесс ограничен до полного развития префронтальной коры. Пространственные знания детей изучала моя подруга и коллега Элизабет Спелке с факультета психологии Гарварда. Как показывают ее исследования, до пяти-шести лет поисковое поведение детей отличается модульностью и низкой интеграцией. В поисках спрятанного предмета малыши, как правило, руководствуются цветом стены и чувством локации, которое подсказывает им, в какой части комнаты следует искать. Лишь к шести годам дети начинают представлять комбинаторную концепцию, такую как «слева от зеленой стены». Другие виды, например крысы, не достигают этой стадии интеграции даже во взрослом возрасте[524]. Способность складывать вместе две отдельные репрезентации («где» и «что»), по-видимому, связана с речью, а потому может быть присуща исключительно человеку[525].