Прямо сейчас ваш мозг совершает подвиг. Как человек научился читать и превращать слова на бумаге в миры и смыслы

Вкратце, смешанная система письма, сочетающая смысл и звук, была независимо принята разными культурами. Но почему смешанные системы письменности представляют собой такой стабильный фактор для обществ во всем мире? Вероятно, этому способствуют сразу несколько ограничений: структура нашей памяти, организация языка и доступность определенных связей в мозге. Наша память плохо приспособлена для чисто пиктографического или логографического письма, где каждому слову соответствует свой собственный символ. В таком случае нам бы пришлось запоминать знаки для каждого из 50 000 слов в нашем лексиконе, а это вряд ли возможно. Система записи звуков тоже не подходит. Большинство языков содержат такое множество омофонов, что сугубо фонологическая система была бы переполнена двусмысленностями. Чтение превратилось бы в расшифровку ребуса. Смешанная система, использующая фрагменты как звука, так и смысла, кажется оптимальным решением.

Такая система письма имеет и другое преимущество: она отлично приспособлена для подключения «буквенной кассы». Проецируя как на медиальные височные и лобные зоны, кодирующие значение слова, так и на верхние височные и нижние лобные отделы, участвующие в слуховом анализе и артикуляции, эта область, вероятно, играет ключевую роль в распределении фонологических и семантических фрагментов информации. Если бы эти связи не существовали у всех людей, нашим шумерским и египетским предкам, вероятно, пришлось бы изобретать совсем иной зрительный код.

Алфавит: огромный скачок вперед

Зародившись в Месопотамии, «вирус» письменности быстро распространился на окружающие культуры. Благоприятная среда, которую он нашел в человеческом мозге, несомненно, очень этому способствовала. Однако во всех обществах «письменная эпидемия» ограничивалась лишь небольшой группой специалистов. Сложность этого изобретения препятствовала его дальнейшему распространению. По некоторым оценкам, шумерский язык когда-то насчитывал 900 знаков, число которых позже сократилось до 500: пиктография постепенно уступала место слоговому письму. В Египте обучение писца включало заучивание в общей сложности около 700 знаков. В современном Китае детям приходится заучивать несколько тысяч символов. Еще в 1950-е годы уровень неграмотности среди взрослого китайского населения был близок к 80 % – до того, как радикальное упрощение и массовые инвестиции в образование снизили этот показатель до 10 %.

Прежде чем вирус письма приобрел характер пандемии, он должен был мутировать. Как и в случае с биологической эволюцией, эта мутация – алфавитный принцип – вероятно, возникла в небольших группах людей, находящихся на периферии основной части общества. Первые следы алфавитной системы, названной протосинайской, датированы 1700 годом до нашей эры и обнаружены на Синайском полуострове, рядом с месторождениями бирюзы, которые разрабатывали фараоны Среднего и Нового царств. Эта система письма заимствовала формы нескольких египетских иероглифов, но использовала их для семитского языка. Знаки больше не передавали значение, а указывали только на звуки речи – фактически только на согласные. Таким образом, количество письменных символов резко сократилось: двух десятков знаков было достаточно, чтобы представлять все существующие звуки речи.

Семена алфавитного письма проросли потому, что это был новый язык. Это позволило писцам отбросить старые правила и перейти к рационализированной транскрипции. Хотя они, несомненно, черпали вдохновение из египетских и клинописных систем, у них была уникальная возможность устранить любые исторические ошибки, извлечь базовые принципы и преобразовать их в простейшую форму. В итоге они полностью отказались от идеографического письма и сосредоточились исключительно на абстрактной записи звуков речи и корней слов[298].

Новый язык писцов принадлежал семитской семье, которая сегодня включает арабский, амхарский и иврит. Морфология этих языков своеобразна тем, что акцентирует согласные звуки. Очевидно, именно эта особенность помогла изобретению алфавита. В семитских языках корни многих слов состоят из фиксированной решетки согласных, в пределах которой гласные могут варьироваться. Например, в иврите корень – gdl-, выражающий общее значение «большой», может склоняться как «gadol» – «большой» (мужской род); «gdola» – «большая» (женский род); «giddel» – «поднимать»; «gadal» – «расти»; «higdil» – «увеличивать» и так далее. Создатели протосинайской письменности воспользовались этой особенностью. Они понимали: все, что нужно сделать, – это представить абстрактный каркас из согласных. Их язык не требовал большого количества знаков для каждого возможного слога – читатель мог понять суть сообщения, просто посмотрев два десятка форм в лексиконе согласных.