Прямо за углом

Вряд ли она ему откажет.

Не сказать, чтобы тут выстраивалась очередь из женихов.

В какой-то момент он задумался, не стану ли я его единственным конкурентом, тем более что старел я значительно медленней его, слишком часто отсутствовал.

Но я его убедил, что меня, с высоты моего реального возраста, и ровесницы то уже почти не привлекают. Вроде он поверил.

Но теперь его не было.

* * *

Скорее, нужно было удивляться тому, что он продержался так долго. Наверное, удерживали хорошие соседи.

Каракули на двери четко показывали, куда он делся. Тут нет письменности, скорее картинки, схемы. Но понять значение надписи было несложно.

Идущий человечек, ножки-палочки чуть согнуты, локти тоже чуть согнуты, одна рука немного вперед, вторая назад. Человечек шел, надо сказать, решительно.

И стрелка влево, в сторону пустоши.

Отшельник ушел.

Оставался вопрос, когда.

Я не стал затягивать. Благо, с погодой повезло. Нужно было двигаться к соседям.

* * *

До ближайшего поселения недалеко, полдня налегке.

Хотя налегке здесь не ходили. Тратить минимум день, а то и несколько дней похода чтобы навестить соседей выглядело бы как минимум странно. Поэтому брали еду, товары, что-то на обмен, сувениры. Все что угодно, что позволило бы притащить в свою пещеру что-нибудь полезное, раз уж поход становился делом решенным.

Из водорослей, при желании, можно сделать даже мешок. В этой пещере раньше их было два, теперь оставался только один — мой. С Отшельником у нас было негласное правило — мешок у каждого свой, и у каждого была своя ниша в гроте. Подразумевалось, что все, что лежало в нише, является личным. Я не брал ничего из его мешка и ниши, он — из моих, даже во времена моих длительных отсутствий.

Все остальное считалось общим, и лежало, висело, а по большей части — валялось, везде. Быт одиноких мужчин в любом мире почти одинаков. Порядок наводится только по большим праздникам или перед приходом женщины. Чтобы потом перебросить наведение порядка уже на нее.

Я огляделся. Минимальный джентельменский набор, без которого порядочный рыбак не выходил не то что к соседям, но даже из дома, был у меня уже мешке. Огниво от кузнеца, пару кремней для высекания, и где-то кем-то подаренный розовый кварц, которым я ни разу не пользовался. Сушенный лишайник, смешанный с золой. При удачном стечении обстоятельств найти сухие водоросли вдоль берега было возможно. У стационарных стоянок их заготавливали заранее, у нас они лежали пластами под импровизированным навесом.

В этом мире не было деревьев. И это, наверное, создавало больше всего трудностей, одновременно открывая поле для творчества. Дерево заменялось всем, чем только можно. Камнем, глиной и костями рыб для строительства и орудий. Водорослями и лишайниками для огня.

Деревянный дом или крыша были невозможны — поэтому использовались любые норы, пещеры, лазы. Как для жилищ, так и для хранения припасов.

Благо, не было не только зверей, но, соответственно, и хищников, так что прятать припасы требовалось только от погоды и гниения.

Я взял сушеной рыбы на пару дней. Тащить с собой много еды смысла не было — накормят всегда и везде. По дороге до соседей, за время, пока Отшельник здесь жил, он оборудовал пару маленьких стоянок, где можно передохнуть, и где оставался запас сухого топлива и немного еды.

Но снасти я взял. Снасти в мешке лежали всегда. Несколько грубо сделанных кузнецом крючков, некое подобие лески в мотке — наверное, вершина творчества местных мастеров, умеющих творить из разных видов водорослей просто чудеса. К железным крючкам я добавил костяные, заточенные и обработанные крючки из рыбьей кости. Я обычно использовал их тогда, когда нужно было взять рыбу помельче, хотя ходили рассказы о гигантах, вытащенных из моря с помощью крупных костяных крючков.

Большую часть содержимого своей ниши Отшельник забрал с собой. Все, что осталось, он аккуратно выложил на каменную столешницу, чтобы было понятно, что я могу этим пользоваться. Два куска гематита пришлись как раз кстати — полтора килограмма лишнего веса, но кузнец оторвет их с руками. Обычно мы тащили к нему любой найденный на поверхности камень, даже с небольшим содержанием железа, а тут — это почти как драгоценные камни.

Из сложенного в углу набора рыбьих костей взял пару поинтересней. Места они не займут, высохшие — весили всего ничего, но и стоили по местным меркам невысоко. Тем не менее, это было хорошей разменной монетой — ценилась правильная форма, возможность сделать из кости рукоятку, или ложку, или любой другой предмет быта.

Взял небольшой растрескавшийся кусок глины. Сама по себе глина не стоила ничего, набрать ее можно было почти везде, или, в крайнем случае, добыть из суглинка. Просто этот кусок был голубой, и я знал, кому он придется ко двору.