Прямой эфир

Добравшись до своего пятого этажа, и поворачивая ключ в замке металлической двери, Стас почувствовал себя спокойнее. Но первым делом все-таки зажег свет в прихожей, и полез в шкафчик на антресолях. Флешка была там, где ей и положено, в коробке из-под обуви. Андреев обругал себя за паранойю.

Впрочем, были и смягчающие обстоятельства — в эти дни самые влиятельные люди области метались в отчаянных попытках удержать власть. Что уж ему было стесняться страха, оказавшись между сталкивающимися и громыхающими жерновами? Главное не «сдрейфить» в воскресенье. Как говорил Марк: журналист в безопасности, когда выдает информацию, а не держит ее в себе?.. В прямом эфире уже никто не сможет остановить сорвавшееся слово. Прямой эфир давал Андрееву шанс соскочить из чужой игры и переиграть все по-своему. Дальше уже будь, что будет…

В квартиру позвонили. Стас вообще редко ждал гостей, а тем более, таких поздних. У него дрогнули руки, и кофе просыпался на стол. Направляясь к двери, Андреев пообещал себе никого не пустить в квартиру. Даже если сосед за солью — пусть приходит завтра или лучше — в понедельник, когда программа уже состоится.

Он аккуратно выглянул в глазок. В скудном освещении, искаженный дешевой линзой дверного глазка, виднелся женский силуэт, который Стас никогда бы не спутал ни с одним другим. Все опасения рухнули. Распахивая дверь, Андреев чувствовал, как от волнения перехватывает дыханье.

— Здрасьте! Изволите закрываться на все замки?! — Настя тоненько вывела ироничную интонацию. — Позволите девушке зайти?

Глаза с невинно-нахальным вызовом, но голос выдавал ее мельчайшими нотками волнения.

— Я нынче с шампанским, — произнесла она заготовленную фразу, подавая Стасу зеленую бутылку дешевого шампанского.

Принимая у нее пышущий холодом пуховик и шерстяную шапочку, Стас испытал тихий восторг. Не осталось даже тени прежних ничтожных обид, ревности или досады. Конечно, она пришла не просто так. Появиться у него Настю мог заставить только серьезный поворот событий. Его ждало какое-то известие. И вряд ли хорошее.

Но это все равно. Ведь Настя снова в его квартире. Словно кошка обходит знакомую комнату, где не была уже давно. Трет ладошками покрасневшие от мороза щеки. В незнакомом зеленом свитере, с той же короткой стрижкой, сохранившей по-детски теплую примятость от шапочки. Но она повзрослела. Перестала быть озорным мальчишкой. За эти полгода стала красоткой, знающей цену и себе, и всем прочим вещам в этом мире.

Немыслимо захотелось запустить ладони под свитер, стиснуть, согреть любимое юное тело. Он притянул девушку к себе. Поцеловал губы, по которым соскучился и которые не забыл за время их размолвки. С упоением почувствовал, что ее губы тоже соскучились по нему, и она не собирается сегодня это скрывать.

— Я попрощаться пришла, — призналась Настя, как только они оторвались друг от друга. — Уезжаю в Москву. Завтра вечером на поезде.

— Насовсем?

— Да, хочу попробовать там. Найти работу с телевизионным уклоном. Говорят, зарплаты должно хватить, чтобы снять квартирку на окраине…

Вот, что она готовилась сказать.

— Одна уезжаешь? — поинтересовался Стас.

— Одна. Хочу начать все заново.

Наверное, Настя имела право и солгать. Но если ей не хочется ранить его правдивым ответом — это почти одно и то же. Она пришла к нему и только это важно. Значит, какой-то уголок ее безжалостного в своей молодости сердца ему все-таки удалось занять.

Стас снова привлек ее, согревшуюся, теплую и жадную до ласк. Говорить им стало не о чем. Потому что единое целое хочет одинаково и поступает, не спрашивая, но безошибочно.

Они дорвались друг до друга. Настя даже не стонала, а кричала в голос, выгибая в чувственных судорогах худенькое тело. Или завывала, вцепившись зубами в подушку.

Потом они лежали, опустошенные, перепутавшиеся в не до конца снятой одежде.

— Ты будешь шампанское? — наконец с легкой хрипотцой в горле спросила она.

— Буду.

— Тогда открывай.

Приняв из его рук домашнюю чашку с играющим пузырьками вином, и сделав глоток, она призналась.

— Со мной уже давно такого не было. Ты даже не представляешь, как немыслимо я кончаю с тобой…

«Со мной такого не было дольше», — подумал про себя Стас.

— Ну что я потеряла в этом городе?!.. С его морозами, с его завистливыми, мелочными и трусливыми людишками, — объясняла она. — Знаешь, единственное, что я могла бы взять отсюда с собой — это тебя. Только ты понимал, как мне нужна свобода, и не пытался меня запереть. Может, тебе не нравилось, но внутри ты это понимаешь.

«Как же, тебя запрешь! Но спасибо, на добром слове, детка», — снова подумал и промолчал Стас.

— Поехали со мной в Москву? — предложила она. — Снимем там квартиру? Представляешь, вот так заниматься любовью каждый день? Что ты теряешь здесь?..

Она звала его для красного словца, зная — он точно не поедет. Оба понимали, что это только слова. Но слова звучали приятно. Они имели право помечтать короткий миг, пока ее голова лежит на его плече, а его ладонь покоится на ее обнаженном бедре.