Прямой эфир

Рашад Халифа родился в Египте. Его отец, по слухам, возглавлял обширную общину суфиев-визионеров. Рашад изучал математику в Каире, служил чиновником египетского правительства, перебрался в Америку, получил степень биохимика в университетах Аризоны и Калифорнии, был советником в промышленном комитете при ООН в Вене и снова в Аризоне. В конце шестидесятых Халифа начинает применять компьютеры для частотного анализа Корана и вскоре публикует собственный «совершенно обновленный» перевод священной книги на английский – тысячи поклонников называют его «превосходнейшим». В 1972-м сначала в частной типографии, а затем, в 1973-м, – фрагментами – в научном египетском журнале печатается его главный труд – «Чудо Корана. Число 19». В нем Рашад Халифа объявляет, что ему удалось вскрыть и описать потаенную структуру Корана, основанную на числе 19, которое упоминается в Книге лишь один раз – в Суре 74. Он приводит сотни примеров проявления этого магического множителя, его компьютер подсчитывает число каждой буквы в каждой Суре Корана. Если удалить, продолжает Халифа, два «ложных стиха» из девятой Суры – открытая им матрица пронизывает Коран целиком и полностью, не зная исключений. Он утверждает далее, что разгадал и другую многовековую загадку – тайну «сокращений», или «изолированных букв», называемых в традиции аль-мукатта’ат: группы из нескольких, совершенно бессвязных арабских букв, не образующих слов, лишенных смысла, которыми, как известно, открываются некоторые Суры Корана. Значение этих «изолированных букв» не давало покоя многим поколениям мусульманских мыслителей. Халифа же заявляет, что аль-мукатта’ат также содержит «код 19» и что «получено первое в истории наглядное физическое доказательство Бытия Божия».

Запад не замечает откровений Халифа. Исламский мир поначалу восторженно приветствует. Его новые исследования выходят одно за другим, переводятся и охотно покупаются на Ближнем Востоке, Аравийском полуострове, странах Магриба. В середине 80-х о «коде Халифа» заинтересованно рассказывают научные издания Америки и Канады.

Но ветра меняются очень быстро. Одни богословы начинают обвинять Халифа в «ереси бахаистов», другие – в скверне «иудеохристианской гематрии». Его книги уничтожают, публикации запрещают. Как обычно, начинается травля в открытых источниках, угрозы по всем возможным каналам. В 89-м группа ученых богословов из Саудовской Аравии в общей фетве проклинает «вероотступников Салмана Рушди и Рашада Халифа».

Справедливости ради – к тому времени «нумерология доктора Халифа» уже многократно опровергнута и отчасти высмеяна не только арабами, но и математиками Нового и Старого Света.

Рашад Халифа объявляет себя «последним Посланником Завета», основывает общину «истинных последователей», или «Интернационал Преданных», продолжает публиковаться в США, строит мечеть в Аризоне, в городе Тусон.

В кухне этой мечети в 1990 году Халифа и был убит: ему нанесли 29 ножевых ударов. Из четырех подозреваемых осужден был один, остальные скрылись. Все они, предполагала полиция, принадлежали к той же секте исламских фанатиков-африканцев, которая брала на себя ответственность за взрывы кришнаитских храмов в Денвере и Пенсильвании, а также отеля в Орегоне, где проходили слеты последователей просветленного Ошо.

…Совпадения – думал Дан – обволакивают нас на каждом шагу.

Но он не мог ни представить, ни ожидать, что именно здесь и теперь, в городе Котор, внезапно вспомнится, какой занятной казалась ему вся эта история с географией и нумерологией вперемешку – тогда, в те дни и ночи ясные, когда Мария и Мириам не выходили у него из головы. И как потом стремительно и панически потребовалось все это забыть…

Счастье Иосифа – пробормотал он, – что выдумки его, хотя и напоминали код и наваждение доктора Халифа, – ни словом, ни буквой не касались ничего подобного, и диджею Бариста – следует честно признать – дарована была жизнь полная и наилучшая из смертей…

Дан выпил еще кофе: нужно было взять себя в руки, вспомнить и других математиков.

И все как будто бы складывалось, и было обдумано, но он уже с тревогой начинал поглядывать на часы.

И карандаш неприятно подрагивал меж пальцев.