Пряная штучка

– Сейчас проверю, – сказала она и вышла в торговый зал, а оттуда немедленно прозвучал ее насмешливый голос: – Назло не потерялся?

Я едва не застонала. Только Этана нам для полного набора не хватало! Не мог выполнить обещание и вернуться завтра?

– Что это? – между тем охнула Стаффи.

– Как и обещал. Порошки для усмирения бешеных собак, вздорных невест и брошенных баб, – прозвучал категоричный комментарий хрипловатым голосом. И вот жилец во всей красе, то есть встрепанный октябрьским ветром, пахнущий осенним холодом, с саквояжем в руке и с какой-то картиной, завернутой в коричневую бумагу, под мышкой ворвался в кухню.

– Ждала? – ухмыльнулся он, похоже, приятно удивленный тем, что стол уже накрыт и в чашках стынет чай.

– Нет! – огрызнулась я. – У нас гость.

– Сбежавший женишок вернулся? – спросил Этан, кивнув в сторону стоявшей в дверях Стаффи. – Надеюсь, его ты в нашем доме не оставишь?

– В моем доме, – машинально огрызнулась я, вдруг возмутившись мыслью, что нахальный плотник пытается диктовать условия заселения чужих женихов в единолично принадлежащие мне комнаты. Потом вспомнила, что благоверный Стефани по-прежнему находился в бегах, и почувствовала себя дурой.

– Держи! – Этан уложил картину на стол. – Подарок.

Нахмурившись, я развязала бечевку, осторожно раскрыла бумажную упаковку и почувствовала, как у меня медленно вытягивается лицо. Внутри лежала лакированная вывеска «Пряная штучка» с витиеватыми буквами и искусно вырезанными стручками острого перца, палочками корицы и бутонами гвоздики. К слову, она была один в один похожей на ту, что «собственными руками» вырезал Фред и повесил вместо украденной. С другой стороны, вешал и впрямь лично.

– Как тебе? – изогнул брови Этан, вероятно, не понимая причины странной реакции на щедрый подарок.

– Очень красиво, – кивнула я. – Сам вырезал?

– Конечно, – согласился он. – Всю прошлую ночь провел в мастерской.

Стаффи заглянула мне через плечо и прыснула от смеха. Мол, найди десять отличий.

– Вы с лавочником-красавчиком, часом, не вместе мастерили? – не сдержалась она от шпильки.

– Какой еще лавочник? – проворчал мужчина.

Тот, о ком подружка говорила, не нашел лучшего времени, чтобы появиться в кухне и попытаться угоститься заслуженным чаем. На умытой физиономии поперек щеки алела внушительная царапина. Было страшно представить, чем оставленная.

На секунду на кухне повисла очень неприятная пауза.

– Фред? – изогнул брови плотник.

– Этан? – тем же недоуменным тоном отозвался тот, потом быстро глянул на вывеску и выпалил первое, что, видимо, пришло в голову: – Ты что, украл эскиз моей вывески?!

Я искренне захотела выставить обоих из лавки, но один уже надежно окопался на втором этаже и выкурить его возможным не представлялось, а второй из-за своего неуемного энтузиазма пострадал в садовом домике и вышвыривать его все еще было совестно.

– Вы двое были знакомы раньше? – с любопытством поинтересовалась Стаффи.

– Нет! – в два голоса рявкнули они. Этот дружный вопль красноречивее любых заверений говорил, что знакомы были, и причина к соперничеству имелась весьма веская.

– Ничего страшного, что вы оба не умеете держать в руках стамеску. Я правда оценила, сколько вы денег на все это потратили… – попыталась развеять я озверелую обстановку.

Мужчины посмотрели на меня так, будто говорили: «Лучше бы ты, госпожа Алекса Колфилд, промолчала!» Похоже, упоминать о деньгах в столь драматический момент было не просто прозаично, а буквально неприлично.

– Зато теперь никто не заметит подмены, если новую вывеску опять стащат! – нашлась я, откровенно сказать, не понимая, почему успокаиваю завравшихся дарителей. Они, а не обманутая дама, должны испытывать смущение!

– Ну что ж… – Этан подхватил с пола саквояж, на дорожку громко прихлебнул из чашки, предназначенной для гостя, а потом объявил: – Поднимусь к себе. К слову, я здесь живу.

– Арендует свободную спальню, – тут же пояснила я ошарашенному гостю.

– Когда комнату снимают, за нее деньги платят, а я живу бесплатно.

– Вместе с Ирвином!

– Зато мы спали в одной кровати, – припомнил Этан.

– Да неужели? – сузила глаза Стаффи.

– Один раз! И между нами лежал Ирвин! – тут я осознала, что наличие третьего вообще не оправдывало совместную ночевку, а превращало наш дурдом в натуральный дом терпимости, и немедленно выпалила: – Тогда шел страшный ливень, а у них в комнате протекла крыша.

– Но утром мы проснулись, тесно обнявшись!

– Зато ночью ты меня с кровати на пол спихивал!

Тут у Фреда не выдержали нервы.

– Я, пожалуй, пойду… – перебил он двусмысленную перепалку, развернулся на пятках и арбалетным болтом вылетел в торговый зал. Мы проводили сбежавшего гостя удивленными взглядами.

– Фред, я тебя провожу! – бросилась я следом, не понимая, отчего чувствовала себя скверно. Какая разница, что думал почти незнакомый человек о нашей маленькой коммуне? Но почему-то хотелось, чтобы именно красавчик Фред Оутис не подумал плохо.

Я догнала его почти у дверей. Он резко остановился, развернулся, для чего-то указал пальцем в потолок, очевидно намекая на соседей, а потом выпалил: