Пряная штучка

От недосыпа виски прострелило острой болью, и я с трудом приоткрыла глаза. Надо мной, высоко держа свечу, склонялась испуганная подружка с папильотками на голове. Комната была погружена в ночную темноту, камин почти потух.

– За окном призрак!

– Чего? – Я резко села на кровати и тут же закряхтела. От вечерних приключений – прогулки, плясок и позорного падения – все тело ломило, как будто накануне меня побили.

– Призрак висельника на нашей вывеске! – трясущимся пальцем ткнула она в слепое окно, вообще-то выходящее в сад.

– Стаффи, может, вам с Ирвином заселиться в одну комнату? – ощетинилась я. – Ему тоже вечно привидения мерещатся. Будете перед сном друг друга подбадривать или спать по очереди…

– Клянусь тебе! – перебила меня подружка. Впечатлительностью Стаффи никогда не страдала, но сейчас действительно дрожала от ужаса.

– Хорошо, – сдалась я, откидывая одеяло. – Пойдем проверим.

В сторону торговой улицы на втором этаже выходило только одно окошко в самом конце коридорчика. Сейчас рама хлопала от сквозняка. От порыва ледяного воздуха свеча погасла, фонарь на улице снова не зажгли, и мы с подругой погрузились в кромешную темень.

– Ты зачем окно открыла? – съежилась я от холода. – Опять подымить папиросой хотела?

Стаффи прятала портсигар в ящике с исподним, но шила в мешке не утаишь, как не утаишь пагубную привычку от соседей по дому.

– Свежим воздухом дышала, – огрызнулась она.

– Свежий воздух пах табачным дымом? – забрюзжала я, подходя к окну. – Где висельник?

– Внизу! – жалобно проскулила подруга. – Осторожнее! Он разговаривает.

Перегнувшись через подоконник, я высунулась на улицу и посмотрела вниз. Со штыря, к которому крепилась вывеска, свисала темная фигура…

Мать моя женщина! Висельник! Всамделишный!

В жилах заледенела кровь, а от слепящего страха одновременно и паралич напал, и дар речи исчез.

– Он там? – прошептала Стаффи.

Словно услышав шевеление сверху, призрак самоубийцы резко поднял голову. Во мраке сверкнули белки. Расширился черный провал рта и раздался жалобный скрип:

– Госпожа, ради всего святого, снимите меня отсюда!

Секундой позже лавка приправ содрогнулась от истеричных женских воплей. Голося, мы со Стаффи бросились в мужскую спальню. Ворвались как припадочные. Я привалилась спиной к двери, наперсница бросилась к громоздкому шкафу и принялась его толкать, чтобы перекрыть комнату от вторжения потусторонней твари.

– Я дверь держу, лучше шторы закрой, а то он в стекло заскребется! – выкрикнула я.

Подружка подскочила к окну, закрыла портьеры и, тяжело дыша, огляделась вокруг, пытаясь придумать, чем еще обезопаситься от злобного визитера. Вдруг чиркнуло огниво, загорелась свеча. Мы замерли и посмотрели на мужчин. Вернее, на мужчину. В кровати спал только Этан, а Ирвин недоуменно щурился на расстеленном одеяле в проходе между кроватью и стеной.

– И что, по-вашему, вы сейчас делаете? – хрипловатым голосом спросил плотник.

– Разве неясно? – оскорбленно передернула я плечами. – Спасаем вас от призрака торговой лавки.

– Я думал, что ты ударилась спиной, когда упала, – выразительно изогнул бровь он. – А у тебя сотрясение мозга?

– Нет! У меня на вывеске приблудный потусторонний висельник болтается! – разозлилась я и тут хлопнула себя по лбу: – Нам надо позвать охотника за привидениями!

– И пастора! Освятить дом! – с фанатичным блеском в глазах согласилась Стаффи.

– Сумасшествие заразно? – тихо спросил Этан у подмастерья. Тот зачарованно покачал головой, но припомнил:

– Я слышал о случаях коллективной паранойи.

– Это у нас коллективное сумасшествие? – возмутилась я. – Пойди сам на него полюбуйся! На штыре скотина повесился и теперь подвывает!

– Может, поэтому вывеска все время пропадала? – немедленно высказала новую теорию о пропавших вывесках Стаффи. – Он ее прятал где-нибудь в преисподней?

– Дамы, стоп! – резко хлопнул в ладоши Этан, привлекая наше внимание. – Где, говорите, скотина висит?

– На вывеске! – в унисон промычали мы.

Вдруг плотник понимающе переглянулся с подмастерьем.

– Попался! – довольно улыбнулся он и лениво слез с кровати. Спал Этан в обтягивающем зад исподнем до коленок и совершенно не смутился, когда две взъерошенные девицы недоуменно уставились на волосатые ноги. Ну и вообще уставились на разные выпяченные части тела…

Он принялся натягивать штаны. Ирвин надел толстый вязаный жакет прямо на полосатую пижаму, отличавшуюся от костюма плотника, прямо сказать, пуританской скромностью. Мы со Стаффи следили за неспешными сборами и не понимали, что происходит.

– Вы из-за висельника посреди ночи съехать, что ли, решили? – не утерпела я.

– Обрадовалась? – ухмыльнулся Этан. – Пойдем вытаскивать твоего висельника из петли. Пока он не окоченел.

– Сами?! – ужаснулась я. – Может, пастора позовем?

– Чтобы потом отпущение грехов получить? Не переживай, Алекса, мы не будем его бить до смерти, а расквашенный нос к страшным грехам не причисляется, – подвинул меня в дверях плотник и вышел.