Пряная штучка

– Мы его найдем! – удивительно, но Стаффи сообразила быстрее меня и не преминула воспользоваться удачной возможностью улизнуть с выступления.

Однако выход перекрыли две девушки в костюмах кошек, подглядывающие за кем-то в зрительном зале. Стыдно сказать, но вместо того чтобы шпионок растолкать, мы со Стаффи пристроились рядышком и воровато выглянули из-за ширмы. В шатре обнаружилась Амелия. Мало того что хозяйка кулинарной школы была одета в такое же пальто, что и я, так еще под руку она держала Фреда.

– На злогине твое пальто, под руку она держит твоего парня? – тут же хмыкнула Стаффи мне на ухо. – У нее талант портить праздники или я чего-то не знаю?

– Она, похоже, подослала шпиона и изучила содержимое моего шкафа, – отозвалась я.

– Вообще-то, я о красавчике.

– Аллергик королеве специй не пара.

– Так ты о его здоровье позаботилась? – развеселилась Стаффи. На мой взгляд, если бы с такой дотошностью она следила за своей личной жизнью, то сейчас не мерзла бы в шатре провинциального городишка и не обсуждала кавалеров соседки, а обхаживала мужа.

И тут сплетницы зашептались:

– Ты слышала? Говорят, что пару недель назад Оутиса-младшего назначили королевским представителем в городе. Теперь ему даже мэр не указ!

– Подруга, хочешь сказать, что ты отшила королевского представителя и выбрала плотника? – съехидничала Стаффи. – Злогиня станцевала победную польку на пепле нашей вывески. На твоем месте меня бы жаба задушила.

– Угу, – отозвалась я и добавила: – Уже начинает. Душить.

А шатер заполнялся «высокородными» гостями. Мэр с супругой и двумя юными дочерьми, похоже ради праздника вытащенными из пансиона благородных девиц, уселся на стулья. По правую руку от него пристроился Фред, дальше шла чета Осле с дочерью-змеюкой, а стоячие места начали заполнять чиновники с женами, расфуфыренными побогаче мэрской жены. Среди прочих я нашла Стручка Крефина, едва не оставившего «Пряную штучку» без лицензии.

– Что ты сказала, эльфийка недоделанная?! – яростный голос аптекарши отвлек меня от изучения зрительного зала. Я развернулась и обнаружила совершенно удивительную картину: дородная аптекарша, изображавшая в постановке злую колдунью, шла объемной грудью на дамочку из «Идеальной хозяйки».

– Костюмчик тебе мой не нравится, фея недоделанная?! – наступала она. – Где вы свои крылья в этом году потеряли, розовые мухи? Мы-то знаем, что вы у «Дюжины драконов» идею своровали!

Напрасно она разбрасывалась обвинениями, потому что «идеальные хозяйки», как доказывал мой репортерский опыт, только со стороны выглядели спокойными, будто гладь озера Кристал-Уотер, а на деле очень легко выходили из берегов.

– Ты нас воровками обозвала, жертва порошка от несварения?! – заорала кулинарная фея, присовокупив пару ругательств, которые вряд ли стоило слышать юным дочерям мэра. – Благородных ледей?!

– Сними свой колпак, благородная ледя! – взвизгнула аптекарша и немедленно сдернула зеленую шапочку с кудряшек противницы. – Волосы драть буду!

Началась потасовка. Дамы принялись драть друг другу лохмы, точно взбесившиеся кошки, а вокруг них прыгали остальные девы и уговаривали скандалисток разойтись по-хорошему. Хотя отчего-то казалось, будто подбадривали.

– Дамочки, прекратите же! Мы же все образованные женщины, готовить учились! – пищала Фанни в воздушном зеленом платьице, скача вокруг дебоширок. – Нас всех выгонят с конкурса!

А потом аптекарша развернулась, замахнулась… и в замахе вдарила бедняжке Фанни в глаз. Взвизгнув, прима «драконьей» труппы опрокинулась на спину. Потрепанные скандалистки моментально остановили драку и бросились спасать подругу. Сюсюкая и охая, бедняжку усадили на стул, а когда Фанни убрала от лица руки, то «Дюжина драконов» застыла в ужасе. Под глазом у исполнительницы главной роли наливался совершенно непотребный фингал.

– Что там? – быстро смаргивая слезы, тихо спросила она.

– Прости меня, дорогая. Клянусь, что до конца года буду давать тебе успокоительные капли совершенно бесплатно, – прошептала аптекарша и, шмыгнув носом, протянула пострадавшей товарке круглое зеркальце.

– Божечки, – прошептала та при виде заплывающего глаза. – Как же я теперь буду играть?

– Похоже, вам нужна новая лесная волшебница, – заметила я, и в театральном кружке наступила погребальная тишина, пришлось оговориться: – Ну, можно попробовать замазать, у меня даже пудра есть… Почему вы так на меня смотрите?

Ответ казался очевидным, но такого позора даже мне пережить было не под силу. Моментально вспомнив про Фреда в первом ряду, я внесла ясность:

– Прирежьте, но на сцену не пойду!

– Ты автор пьесы и единственная, кто знает все реплики, – загробным голосом объявила мадам Понфле.

– Их же всего десять! – возмутилась я.

– Вот! – ткнула в меня пальцем главная «драконша». – Ты даже количество запомнила…

По жеребьевке мы выступали под последним номером. Ирвин не появился, и реплика была отдана резчику по дереву. Стаффи убежала искать заблудившегося в городе лесного эльфа, а я, мысленно покрывая Питерборо ругательствами, переоделась в зеленое платье, врезавшееся в подмышки и жавшее в груди.