Пряничный домик

Вернувшись в дом, Гарри принял еще порцию оборотного зелья — попадаться на глаза миссис Гилрой в своем истинном обличье он не рисковал. Мало ли, насколько она на самом деле слепа? Почти час он потратил на то, чтобы привести в порядок игрушки, поскольку должен был заниматься именно этим вместо вечерней прогулки, а с утра все должно было быть готово к новому дню. Можно было поручить это Гибси, но уборка доставляла ему удовольствие, да и дома его никто не ждал.

Когда он закончил, на улице уже стемнело. Закинув на плечо свою сумку, которая снова была на два бутерброда тяжелее, чем ей полагалось, и попрощавшись с миссис Гилрой, греющей свои старые кости у камина, Гарри вышел из «Домика» и направился к калитке — пара шагов за ограду, и он будет дома.

Но и пары шагов во влажную темноту ночного парка Гарри сделать не успел: невербальное заклинание сбило его с ног. Он упал в траву, не в силах пошевелиться, и только краем глаза мог видеть, как все та же темная фигура медленно приближается к нему.

На этот раз это действительно был Снейп. Вполне живой и выглядящий даже несколько лучше, чем в бытность преподавателем Хогвартса. Надо полагать, сказывалось отсутствие постоянной смертельной опасности и необходимости спасать от смерти троих безбашенных гриффиндорцев и всех, кто попадал в неприятности по их вине. Снейп обошел безвольное тело своего пленника по часовой стрелке и застыл у его головы, точно надгробный камень, скрестив руки на груди и пристально разглядывая фальшивое лицо Гарри.

Мистер Поттер, время которого в качестве мистера Брауна неумолимо подходило к концу, развлекался тем, что перебирал в уме все, что мог сказать Снейп, как только оборотное зелье перестанет действовать: начиная банальным «Двадцать баллов с Гриффиндора!» и заканчивая «Вы смогли сварить оборотное зелье и не покалечиться? Неужели мне удалось вложить что-то в вашу пустую голову, Поттер?» — все равно говорить под парализующим заклятьем он не мог. Но как только настоящий облик Гарри проступил под личиной светловолосого маггла, Снейп вздохнул и произнес:

— Я так и знал.

«Стареет», — подумал Гарри и с удивлением обнаружил, что парализующие чары больше не действуют.

— Так вы действительно живы, — прошипел он сквозь сжатые челюсти, которые пока не желали подчиняться его воле.

— А вы — действительно воспитатель в детском саду, Поттер. Я разочарован не меньше вашего, — скучающим тоном протянул Снейп и убрал палочку. — Впрочем, моя жена будет в восторге.

— Кто ваша жена? — простонал Гарри, пытаясь подняться с земли. На этот счет у него были самые худшие подозрения. Профессор Снейп и семейная жизнь — это что-то за гранью добра и зла. — Беллатрикс Лестрендж?

— Гермиона Грейнджер, — судя по голосу, который так и сочился ядом, Снейп был чертовски рад сообщить ему это.

— Не смешно, — фыркнул Гарри.

— А я и не шучу.

В первую секунду Гарри подумал, что Снейп над ним просто издевается. В конце концов, чтобы увидеть на своем лице подобное ошеломленное выражение, сам Гарри был готов соврать, что женат на Долорес Амбридж. Затем он заподозрил Снейпа в использовании приворотного зелья, но вскоре был вынужден отбросить и эту догадку, поскольку маленькая Роуз была чудесным светлым ребенком, который, как и полагается в ее возрасте, любил весь мир, не делая исключений. А это значит, что Гермиона и Снейп тоже любили друг друга. По крайней мере, один раз.

Мерлин всемогущий! Ничего удивительного, что Гермиона никогда не писала ему о том, что она вышла замуж и кто ее избранник! Гарри от такой новости хватил бы удар! Да кого угодно удар хватил бы!

Гермиона Грейнджер и Северус Снейп! Как такое вообще могло произойти?

Впрочем, глупо полагать, что Снейп подробно ответит на этот вопрос. Лучше уж спросить у Гермионы. Найти бы только лист бумаги, который смог бы стерпеть все, что Гарри хотел ей сказать.

— Как вы меня узнали? — спросил Гарри, чтобы выиграть немного времени. Как бы он ни был сейчас ошеломлен, но час назад сам просил мистера Уайта уделить ему немного времени, чтобы поговорить о Роуз. И вот мистер Уайт здесь, и рано или поздно спросить его о девочке придется. Теперь Гарри понял, почему узнал своего бывшего учителя так легко, несмотря на огромный опыт последнего в секретных операциях. Снейп попросту не мог себе позволить быть совершенно непохожим на себя, в этом случае Роуз не узнала бы его. И приходил он позже всех именно для того, чтобы не столкнуться ни с кем, кроме Сьюзен.

— Начнем с того, что последние лет двадцать или двадцать пять у меня начинает дергаться глаз каждый раз, когда кто-то в радиусе десяти футов от меня произносит имя «Гарри». А моя дочь, поверьте, упоминает вас достаточно часто. Затем я прихожу за ней сюда и вижу, что тип по имени Гарри смотрит на меня так, словно в последний раз видел меня мертвым. И в довершение всего этот тип называет меня «профессором». — Все это Снейп проговорил с явным удовольствием, копируя тон, которым десять лет назад доводил своих учеников до икоты. — Вы понимаете, что я хочу сказать, мистер Поттер?