Пряный кофе

О, какими невероятными оттенками заиграло для меня в последнее время это слово!

Мой прекрасный, лаково-чёрный «Бейкер» достать со дна Эйвона так и не удалось. Да и вряд ли бы он вновь заработал после такого купания… Первое время мне пришлось передвигаться на древней, тряской машине, давным-давно похороненной в недрах гаража. Лайзо продемонстрировал чудеса смекалки, воскресив почивший ещё, кажется, в прошлом веке газолиновый двигатель. Однако передвижение на этой, по меткому выражению Лиама, «громовонной штуковине» стоило мне постоянных головных болей. В конце концов я пересмотрела статью расходов на следующий месяц и вписала туда покупку нового автомобиля, полностью возложив бремя выбора на Лайзо.

И не прогадала.

Спустя всего неделю у меня появилась новая подруга – «Железная Минни», как прозвали в обиходе относительно дешёвый заокеанский автомобиль некоего конструктора Гарри Уорда. Лайзо уверял, что в Колони эта «Минни» выпускается даже не тысячами, а едва ли не миллионами. Цена там равнялась примерно пяти месячным жалованиям человека среднего достатка. В Аксонии тоже был завод Уорда, так что автомобиль обошёлся мне не так уж дорого, хотя я соблазнилась возможностью заказать особую отделку. Салон – замша, окрашенная под кофе с молоком, и атласные вставки. Кузов – тёмно-синяя эмаль; цвет строгий, но в то же время очень приятный глазу.

Лайзо от этой новой игрушки был, похоже, в восторге – крутился около неё целыми днями, мурлыча себя под нос песенки. Я тоже не осталась разочарована – ездила эта «Минни» гораздо тише той древности, которой мне приходилось довольствоваться почти две недели после гибели «Бейкера».

– Виржиния, прошу.

Я оглянулась, проверяя, нет ли рядом посторонних, и только потом вполголоса выговорила с укором:

– Вы рискуете разрушить мою репутацию.

– Никто не слушает, – усмехнулся Лайзо и надвинул кепи на лоб, скрывая в тени выражение глаз. Бесполезно – воображение легко дорисовывало и лукавый прищур, и колдовскую зелень. – К тому же мне слишком нравится произносить ваше имя.

– Вот уж сомнительный комплимент.

– Зато искренний, – сказал он, помогая мне сесть в автомобиль. – В доме переполох, я гляжу… Старина Говард будто к осаде готовится.

– Так и есть, в некотором роде, – признала я, искоса наблюдая за Лайзо. Несмотря на то, что на улице в последние недели сильно похолодало, и лужи были затянуты прочной ледяной коркой, он по-прежнему ходил всё в тех же лётчицких свитерах. – В эту субботу приезжает мой дядя, Клэр Черри.

– О.

Лаконичный ответ – но какие изумительные интонации.

– Вам уже приходилось с ним сталкиваться?

Лайзо рассмеялся несколько принуждённо:

– Именно что «сталкиваться». Когда вы день рождения праздновали, он зачем-то начал по дому шнырять… Ну, и запнулся о меня. О мою ногу, точней. Зыркнул, помню, а бранить-то не стал – видать, понимал, что не там бродит, где ему дозволено.

«Вполне в духе дяди Клэра», – подумала я, а вслух сказала:

– Тогда вы примерно представляете, что он за человек. Попрошу вас об одном – не давайте ему поводов для претензий. Дядя Клэр может показаться очень скверным человеком, но по-своему он искренне заботится обо мне. За семью Черри и за Эверсанов он готов отдать жизнь, и это не пустые слова…

– Но при этом он делает вашу жизнь невыносимой, да? – понимающе хмыкнул Лайзо.

– Из лучших побуждений, – улыбнулась я.

– Значит, война отменяется, – подытожил Лайзо и вдруг нахмурился, точно припомнив что-то. – Илоро сегодня придёт… Эллис то есть. А может, и не придёт, если дела задавят. Он вроде как отчёты дописать должен, по утопленницам-то по своим, с которыми три недели носился. Успеет – так заглянет. Вроде поговорить о чём-то хочет, про театр какой-то.

– Что за театр? – насторожилась я. Ни о чём подобном Эллис в последнее время не упоминал. Да и меня тоже нельзя было назвать заядлой театралкой.

– Я и не понял толком, – сознался Лайзо. – Если он сам придёт, то расскажет, а сейчас-то что толку догадки городить?

В этом был свой резон. Мне ничего не оставалось кроме того, как набраться терпения, благо в кофейне всегда было чем занять свой ум. С приходом холодов в Бромли возвратилась и большая часть общества. Хотя официально Сезон начинался гораздо позже, ближе к Сошествию, на деле город оживал раньше. Столик для постоянных гостей редко теперь пустовал. К завсегдатаям, вроде ла Рона, миссис Скаровски или Эрвина Калле, присоединялась теперь зачастую леди Хаббард. После того, как мы сблизились во время путешествия на «Мартинике», она считала своим долгом навещать меня по меньшей мере раз в четыре дня. Сегодня, впрочем, её не было, зато Луи ла Рон пребывал в исключительно оживлённом настроении.

– Вы только посмотрите, леди Виржиния! – выкрикнул он вместо приветствия, потрясая смятой газетой. – Он наносит ответный удар!

– Кто наносит удар? Добрый вечер, – улыбнулась я присутствующим и вновь повернулась к журналисту. – Не томите же, отвечайте.