Пряный октябрь

Бросив руку Адама, Элиза зашагала по газону, проделывая дыры своими каблуками. Парень немного помедлил, внимательно осматривая её упругий зад, обтянутый простым чёрным платьем, и двинулся следом.

Внутри было душно и жарко. Входные двери были открыты настежь и прибывающие всё не заканчивались. Зал был просторный, украшен красным бархатом и белыми лентами. У входа стоял стол, на котором были стаканчики, салфетки и вода в бутылках, а ещё в больших напольных вазах стояли огромные букеты из каких-то жёлтых цветов. Видимо, это был любимый цвет Вики.

Рядом на постаменте- большое фото покойной. Адам задержался у него, рассматривая девушку. Открытая широкая улыбка и такие же веснушки, как у всех. На вид ей было лет семнадцать. Может, ей столько и было- Адам не спрашивал про возраст. Он достал мобильник из кармана брюк и выключил звук. На экране висело одно непрочитанное сообщение. Парень открыл его:

«Возвращайся домой. Отец больше не злится на тебя. Или хотя бы позвони мне и скажи, что с тобой всё в порядке. Я волнуюсь.»

Отправителем была мама.

Парень стал в углу, чтобы не привлекать внимание и посмотрел на окружающих. Сначала, он заметил Элизу с сестрой. Хоть Моника и была красивее, и это очень бросалось в глаза, особенно, когда они стояли рядом, всё же мистер Ридд смотрел только на Элизу. Волосы девушки беспорядочно падали на плечи, она то и дело пыталась заправить их за ухо. А эти веснушки?! Адам с ума сходил от них. И фигура! Просто потрясающая в этом простом чёрном платье.

Внимание парня привлекли несколько человек: мужчина, лет сорока, ухоженный, он держался немного надменно и пафосно. Адам подумал, что это какой-то человек, приближённый к власти. А парень много с такими общался, но сегодня не решился к нему подойти. Этот мужчина имел очень яркую внешность, даже немного экзотическую. Он походил на потомка индейцев. Рядом с ним стоял парень моложе, лет двадцати. Они о чём-то тихо разговаривали, и парень эмоционально кивал в сторону Элизы. Мужчина же одобрительно кивал на все его слова.

Гроб был открыт и стоял в самом конце зала. К нему никто не подходил, все рассаживались на скамейки. Было много молодых людей и детей. Они тихо садились на места и молчали. Взрослые и старики, наоборот, старались поддержать разговор, будто это была какая-то встреча, до которой старые друзья давно не виделись. Парень пригладил волосы и прошёл к первым рядам, где сидели Габриэла и Джон. Адам сел с ними, оставив пустыми несколько сидений. Миссис Донованн не моргая смотрела на мёртвую дочь, а Джон, сложа руки в молитве, что-то шептал. Моника прошла через зал под завистные взгляды женщин и села к мистеру Ридду. Питт и Майкл также тихо сели рядом с Адамом. Элиза подошла к ним последней. Казалось, все голоса, и так тихие, замолчали совсем. Никто не смотрел на неё в упор, но хоть как-то люди пытались бросить взгляд на девушку. Гордо вскинув голову, она и села на своё место.

Пастор сказал речь, и вереница людей потянулась к гробу попрощаться. Когда очередь дошла до Адама, он подошёл к Вики молча встал рядом. Он никогда прежде не был на таких мероприятиях и не знал, то ему говорить или делать. Парень подумал, что жалеет, о невозможности узнать покойную. Так же молча и немного смущаясь, он отошёл в сторону.

Моника подошла без Майкла, одна. Она наклонилась и поцеловала сестру в лоб. Слеза скатилась по её щеке и упала на лицо Вики. Моника вытерла каплю с нежностью и любовью, последний раз дотрагиваясь до Виктории. Сестра отошла и забрала из рук Питта сына, позволив теперь брату подойти. Тот вложил в гроб красную розу, возможно сорванную с куста, возле дома и улыбнулся.

Элиза, с холодным взглядом пошла за ним. Она положила руку на ладони сестры и наклонилась над ней. Что она шептала не слышал никто, но девушка с таким жаром это произносила, будто покойная сестра слышала её.

Джон и Гарбиэла подошли вместе. У миссис Доннован сдали нервы и она, зарыдав, бросилась к дочери. К счастью, никого уже не осталось, и свидетелями этого были лишь люди, которые с заботой и настойчивостью оторвали мать от гроба и утешили её. Когда все родные попрощались, они выстроились в ряд перед телом Виктории. В зале неожиданно заиграла музыка и люди обернулись на звук. Они в недоумении уставились на Майкла. Видимо мальчишка, ускользнув от матери, добрался до брошенного кем-то телефона и включил саундтрек. Заиграло Anne-Marie «Friends».

Прошло лишь пару часов, а небо уже было тёмным. Существенно похолодало, хотя никто из гостей этого не замечал, может кого и пронимала дрожь, то, скорее всего, из-за нервной обстановки.

Адам стоял на улице рядом с Моникой. Она, спрятавшись, как малолетняя девица, курила за домом.

– У вас большая родня? – спросил парень, колупая носком ботинка траву. Ему так и не удалось толком поговорить ни с кем.

Моника пожала плечами: