Прятки. Я иду искать

Я прекрасно вижу, что в парне горит обида. И ревность.

– Да, я всё помню. И сказала Кириллу о том, что ты мой парень… Просто Кирилл пообещал мне, что удалит то фото с телефона Ники. И было как-то некрасиво вот так сбегать.

– Сказал, что удалит? – удивляется Марат. – Интересно, как он это сделает… Но не удивлюсь, если Кир причастен ко всему этому, и Гордеева сфоткала тебя с его ведома.

– Да зачем ему это? – всплеснув руками, возмущённо восклицаю я.

– Не знаю, Ась. Просто я больше не верю Киру. И тебе не советую.

Марат приближается ко мне вплотную. Схватив за руку, переплетает наши пальцы. Удерживая мой ошеломлённый взгляд, второй рукой поглаживает мою щёку.

– Я вообще больше не хочу говорить о нём. Особенно когда ты, такая красивая, рядом со мной.

– Марат… нас же здесь никто не видит, – озадаченно и смущённо шепчу я. – Для кого это представление?

– Это не представление, – в его голосе слышны грустные нотки. – Ты давно мне нравишься, Ася. Даже больше, чем просто нравишься… И я, в отличие от Кирилла, никогда тебя не предам.

Он склоняется к моему лицу, пальцами удерживая мой подбородок. Я не могу пошевелиться. Потому что буквально оцепенела от неправильности происходящего.

– Я так хочу поцеловать тебя! – с пылом шепчет напротив моих губ Марат.

Но он же обещал мне, что поцелуй, настоящий поцелуй, случится лишь тогда, когда я сама попрошу его об этом! А я не просила!

Мягко отстраняюсь и делаю шаг назад. Марат сумрачно опускает голову.

– Ясно, – вздыхает он. – Я – не Кирилл. В этом проблема, да?

С минуту я молчу, не зная, что сказать. Потом выдыхаю:

– Дело не в Кирилле…

– Ой, да перестань, Ась!! – внезапно взрывается Алиев. – Какую бы дичь он ни выкинул, он всё равно будет для тебя божеством!!

– Это не так… – пытаюсь возразить я.

– Так! – перебивает меня Марат. – А если завтра ты узнаешь, что он поцеловал Нику? Или ещё чего похуже? Что ты скажешь? Что он всё равно хороший парень?

– Нет… Нет, я так не скажу!

Чёрт… Я не знаю! Наверное, мне будет очень больно, и я возненавижу Кирилла. Не потому, что он поцелует другую девушку, а потому, что эта другая – Гордеева.

– Конечно, ты так не скажешь, – усмехается Марат. – Потому что простишь ему всё, что бы он ни выкинул. Это же Кирилл, мать вашу!

Он раздражённо машет рукой, стиснув кулак, и чертыхается. Мне больно видеть его таким.

– Марат, – я подаюсь к нему и хватаю за руку. – Марат… мы так долго были друзьями. Давай не будем всё портить!

Он выдёргивает руку, отступает. Его обиженный взгляд скользит по моему лицу. Наконец выдавливает:

– Друзьями… Вряд ли у нас получится теперь дружить, Ась.

Боже… Что-о?

– Марат! – я снова приближаюсь к нему.

Но он вновь отступает.

– Нет, не надо. Если ты захочешь играть со мной в любовь перед Киром, то я к твоим услугам. Но это всё, что я могу сейчас для тебя сделать!

С этими словами он уходит прочь, ни разу не обернувшись. А я ещё долго стою на месте, пытаясь переварить случившееся. В глубине души, конечно, знала, что когда-нибудь это случится, ведь я не смогу ответить Марату взаимностью. Но принять это тяжело. И я не хочу терять его дружбу.

Вернувшись на нашу полянку, подхожу к костру. Почти все девочки собрались вокруг импровизированного стола и занимаются приготовлением обеда. Моя мама тоже здесь, и я встаю рядом с ней.

– Ты сегодня просто неуловимая! – фыркает мама, сосредоточенно нарезая картошку кубиками. – Сначала один мальчик ведёт тебя к реке. Потом второй уводит в лес. Ты же понимаешь, что я всё вижу, Ась?

– Я не сделала ничего плохого, – отвечаю достаточно резко.

Мама окидывает меня возмущённым взглядом.

– У тебя никак переходный период начался, да? Почему ты так разговариваешь?

Я молча барабаню пальцами по столешнице. Заняться мне нечем. Овощи уже почищены и почти все нарезаны. Скоро они отправятся в котелок. Вода там почти закипела. Кажется, у нас будет суп из тушёнки.

– Нет у меня никакого переходного периода, – отвечаю с некоторым запозданием. – Просто нет настроения.

И добавляю про себя: «А ещё я чертовски устала от Гордеевой и Соболевых, но ведь ты этого не замечаешь и никогда не заметишь!»

– Нет настроения? – переспрашивает мама. – Ася! Ты посмотри вокруг! Природа, свежий воздух, друзья – что ещё нужно для твоего настроения?

В этот момент возле костра появляется директор. Мама переводит на него взгляд. Денис Викторович тоже украдкой смотрит на маму. Оба пытаются скрыть улыбки, подаренные друг другу.

И если существует в природе какая-то химия, которая возникает между людьми, то между ними она точно есть. Даже я это чувствую.

Всё старо как мир. Видимо, для поднятия настроения любой женщины нужна любовь. Во всяком случае, мамино настроение точно только что поднялось, как только она увидела директора.

Я немного ей завидую. И, несмотря на обстоятельства, всё же рада за маму, ведь она очень давно не была счастлива. После развода с отцом она долго не могла отойти, а теперь вот улыбается…

И если бы это не происходило в стенах школы, я бы тоже была счастлива.