Прятки на осевой

Сиверцев приподнял голову. В отсеке горела только синяя потолочная панель дежурного освещения, да еще в открытую дверь из кабины еле-еле пробивался слабый свет приборов и экранов на пульте.

– А? – вскинулся на своем месте Тараненко. – Что там?

– Вы велели разбудить, – прошептал охранник Середа. – Идут. С грузом, как и предупреждали.

Тараненко тихо закряхтел, но все-таки встал и скользнул вслед за охранником в кабину.

Неожиданно для себя самого встал и Сиверцев. Вообще-то он собрался, раз уж проснулся, дойти до сортира, но почему-то свернул в противоположную сторону, не в корму, а в нос вездехода.

К кабине.

Осторожно просунул голову и плечи в дверной проем. Середа и Тараненко сидели перед сдвоенным монитором, который воспроизводил картинку с камер ночного видения. Правый экран делился на шесть одинаковых по размеру экранчиков, каждый из которых был придан отдельной камере, левый повторял изображение одного из них в укрупненном варианте.

Сиверцев дипломатично кашлянул. Не хотелось, чтобы его застукали подглядывающим. А так – сам обозначил присутствие, стало быть, ничего худого не замышлял.

Тараненко обернулся, совершенно без всякой тревоги.

– Не спится, Ваня? – буркнул он и зевнул. – А у нас тут гости, понимаешь ли. Присаживайся, смотри, если хочешь.

Сиверцев умостился на самом краешке сиденья – мягкого в отличие от лавок пассажирского салона.

На экране шевелились плохо различимые издалека силуэты нескольких людей.

– Я чего вас поднял, – тихо заговорил охранник. – Их больше, чем трое! Вроде бы пятеро. Но груз есть.

Он ловко отработал сенсорами, и изображение на левом экране еще укрупнилось. Один из людей (ясное дело – сталкеров) тащил что-то притороченное к спине – что-то довольно большое, прямоугольное и, наверное, тяжелое, потому что шел он покачиваясь и согнувшись. А через полминуты и вовсе встал. Двое помогли ему снять груз со спины, а потом приладили следующему носильщику.

Охранник продолжал манипулировать сенсорами.

– Металл, – сообщил он чуть погодя. – Эта штука железная. Наверное, ящик или сейф.

– Сейф, – прошептал Тараненко с непонятным выражением. – И идут с запада…

Почему-то Сиверцев сразу вспомнил пустой угол на втором этаже поста автоинспекции, откуда вынесли какую-то мебель. Небольшой шкаф или тумбочку.

Или сейф.

– Буди бойцов, воин, – скомандовал Тараненко – именно скомандовал, у него сразу изменились интонации, да и голос тоже. – Этих нужно встретить.

– Бойцы уже броню навешивают, – послышалось из пассажирского отсека. – Все путем, Николаич, сейчас отработаем.

Сиверцев обернулся – в дверях, полностью одетый, вплоть до тактического шлема, стоял капитан.

– Середа, марш к снаряжению. Я на пульте.

– Есть, кэп, – коротко отозвался охранник, встал с сиденья и протиснулся мимо него.

Сиверцев тоже встал.

– Я, наверное, мешаю, – виновато сказал он.

Капитан уже сидел на месте, где только что манипулировал сенсорами Середа.

– Если хочешь, присутствуй, – не глядя на Ваню, бросил офицер. – Только не мешай и не трогай ничего.

Сиверцев непроизвольно сжал губы, словно это могло помочь ему вести себя тише.

Тем временем Тараненко выдвинул из пульта маленькую клавиатуру, оживил еще один экран и принялся энергично тасовать на нем изображения с разных камер. Камеры, насколько мог судить Сиверцев, были отличные, но это все же были камеры ночного видения, а значит, многие частности и детали ускользали от внимания наблюдателей.

Но один план Тараненко задержал на экране дольше прочих – лицо уставившегося в сторону вездехода высокого, выше остальных, сталкера во главе группы. Даже сейчас его можно было опознать, невзирая на расстояние, неизбежную крупнозернистость цифрового увеличения и неестественные краски ночного видения. Сиверцев по крайней мере опознал. И не он один.

– Да это ж Кардан! – сказал с легким удивлением Тараненко и откинулся на спинку сиденья. – Точно он!

– И что? – озадачился старший маршрута. – Что-то не так?

– Не так, Петро! – озабоченно проговорил Тараненко. – Это не те, кого мы ждем. Скорее всего эти будут сопротивляться.

– Ничё, справимся. – Капитан явно ничуть не расстроился. Протянул руку, вложил в ухо бусину спикера и заговорил в притороченный на тонкой проволочке микрофон: – Забиран!

– Я! – ответил один из бойцов, экипировавшихся в пассажирском отсеке.

Сиверцев, понятное дело, не мог слышать спецсвязь солдат с офицером, но покуда солдаты находились в вездеходе, их было слышно и так.

– Внимание: вероятно сопротивление.

– Вас понял! Вводные?

– Захватить груз, – велел капитан и обернулся к Тараненко: – С людьми что?

– Лучше, конечно, никого не убивать, – сказал тот спокойно. – Однако если возникнет риск потери груза…

– Понятно, – кивнул капитан и снова заговорил в микрофон:

– Приоритет – груз. Жертвы нежелательны, но допустимы.

«Дьявол! – подумал Сиверцев с легким холодком в груди. – Какая беспощадная и ёмкая формулировка – нежелательны, но допустимы! Жертвы!»