Прятки с демоном

Лорд отметил упругие ягодицы. Пожалуй, процесс доставит удовольствие: формы не подкачали. Если ректор пробудил огонь, девочка все сделает сама. Пару раз направить, а дальше пожинать плоды. Вампир был высокого мнения о себе как любовнике и не сомневался, трудиться в полную силу не придется. Он уже ощущал тревожные звоночки, напоминавшие: новая жизнь не вечна, скоро земля опять позовет к себе.

Холодная ткань рубашки скользнула по телу. Прижимая руки к груди, Малица обернулась. Играть больше она не могла. На щеках пылал румянец смущения. Саламандра в первый раз разделась перед мужчиной. Она ощущала себя беспомощным затравленным зверьком, казалось, вместе с одеждой ушла и та Ведущая, которая пять минут назад гордо сжимала в руке огненный хлыст. Маленькая девочка перед лицом чудовища. Еще и сорочка… Малица носила совсем другие, длинные, в этой же холодно и поневоле хочется сжать бедра.

Неужели сейчас все случится? Паника медленно, но верно парализовала волю. Саламандра мысленно грустно усмехнулась. Когда раздеваешься, перестаешь быть магом, разом куда-то деваются все умения. Наверное, Индира не прикрывалась бы, не пыталась натянуть сорочку до пят, а смело смотрела лорду шан Теону в глаза, да что там — затеяла бы с ним поединок, но Малица сейчас могла думать только о собственной наготе.

— Ложись. — Вампир потянулся к верхней пуговице рубашки. — Издеваться не стану, хотя заслужила.

Слабое утешение! И где носит ректора, давно пора объявиться!

Девушка бросила взгляд на простыни, потрогала рукой: прохладные, шелковые, алые, — и покачала головой. Она не ляжет.

— Может, и ноги сразу раздвинуть? — зло поинтересовалась Малица, окончательно растеряв мнимый романтичный настрой.

За хамством скрывался страх. Разумеется, вампир его чувствовал и едва заметно улыбался. Он специально заставил девушку облачиться в сорочку, чтобы выбить почву из-под ног. Одно дело — на полу, сохранив достоинство, не сломавшись, другое — на кровати, осознанно подчиняясь чужой воле. Именно поэтому владелец замка не притронулся к саламандре, заставил все делать саму. Месть сладка, лишь когда противник повержен окончательно, лорд шан Теон жаждал унизить Малицу так, как она унизила его, чтобы та ощутила свою никчемность.

— Зачем так грубо? — покачал головой вампир, продолжая неторопливо раздеваться. Круглые от страха глаза воинственно сложившей руки на груди девушки ласкали взор. — Вам обещано должное почтение, слово сдержу.

Снова на «вы». Значит, успокоился.

— Без поцелуев, сразу, — поставила условие девушка. Лучше так, а ректор… Примет лорд ти Онеш, если любит.

— До насилия не опущусь, миледи, скорее убью. Происхождение не позволяет, — усмехнулся вампир и, сняв рубашку, присел рядом с напрягшейся Малицей. Рука потянулась к подбородку, коснулась краешка губ, приоткрывая пальцем рот. — Ничего, саламандры горячи, в постели им не нравится только с дровосеками.

— Почему — дровосеками? — насупилась Малица. Пока лорд не торопится, можно и поговорить.

— Это старая шутка, — улыбнулся лорд и аккуратно уложил девушку на постель, оглядывая добычу. — Если женщина в постели бревно, то ее любовник — дровосек. А теперь расслабьтесь и вытяните руки над головой, я их свяжу. Так лучше для меня и для вас. В гробу надлежит выглядеть презентабельно, без увечий. Вам тоже. Напоминаю, — пальцы всей пятерней легли на горло, заставив саламандру вернуть дернувшуюся было руку с огоньком на место, — лимит терпения давно исчерпан, миледи, за неповиновение — смерть.

— А кто вам князя тогда родит? — Кажется, вот она, больная точка вампира!

— Умру бездетным. — Лорд обнажил в улыбке внушительные клыки. — Честь дороже.

— Мне моя тоже, — и Малица ударила вампира в челюсть.

Все, хватит, спектакль затянулся! Одно дело поиграть в соблазнение, другое — позволить собой овладеть.

Вампир от неожиданности не успел отшатнуться, и кулак попал в цель. Брызнула кровь. Девушка понадеялась, что сломала ему клык.

Бегать в короткой ночной рубашке оказалось трудно. Стоило вскочить, как она задралась, обнажив все прелести. И, разумеется, по закону подлости, лорд шан Теон это видел, пусть и корчился от боли — значит, зуб Малица ему таки повредила. Одернув на ходу сорочку, девушка метнулась к двери. Пол обжигал босые пятки, стыд уступил место адреналину. Видел уже все, нечего переживать, а вот вспомнить академический курс — самое время. Как бы Малице сейчас пригодились колбочки из лаборатории! Ох бы она смешала! По такому случаю алхимию полюбишь. А что, фальшивое золото не только для фокусников полезно, им и обороняться можно. Плеснешь во врага — и деру.

Идея!

Взгляд Малицы метнулся по комнате в поисках жидкости. Нагреть не проблема, было бы что нагревать! Есть, вино! Романтичный вампир принес бутылку. Отчего мужчины думают, будто после бокала красного или белого близость с ними становится приятной?

— Вот ведь дрянь! — растерял аристократическое воспитание лорд шан Теон. Взбешенный вампир наконец оправился от нападения и, сверкая поалевшими глазами, мысленно подписал саламандре смертный приговор. — Ты чуть не выбила мне клык!