Прятки со смертью

Вот снова наклонилась и подняла одной рукой камень на вид около двух килограммов весом, покрутила пару раз. Может, не так уж она и стара?

Но затем он подобрался ближе и увидел: да, это именно то, что он искал, к тому же в самом соку. Лицо не морщинистое, но чуть обветренное сухостью пустыни, со следами былой мягкости на щеках. Джеральд не удержал порывистого вздоха, когда представил, каково это будет — провести носом по ее скуле. Он рассмотрел россыпь веснушек на ее груди, которая виднелась в вырезе футболки. Такая тоненькая и хрупкая, не сломать бы ей бедра, когда он раздвинет ей ноги. Фантазии о ломающихся костях вновь возбудили его. Женщина сняла шляпу и вытерла ею лицо. Волосы, которые с моста показались седыми, будто полыхнули белым сиянием на утреннем солнце.

Отражение солнца в ее волосах напомнило Джеральду о чертовой жаре. По меньшей мере градусов сорок, а может, больше. К тому же непривычно влажно. Прямо чувствуешь, как парит мокрый песок. Голова чесалась. Он поскреб ее, а затем вычистил грязь из-под ногтей — проделал все на ходу, шагая по твердой почве пересохшей реки.

Струйка пота побежала по внутренней стороне бедра, когда он разглядел влажный блеск там, где джинсовая рубашка женщины образовывала букву V меж ее пухлых грудей.

Градусов на десять пониже, и было бы замечательно. Большинство парней его сорта делали свою работу по ночам, но если ты специализируешься на зрелых дамах, то довольствуешься частенько случаем, когда появляется благоприятная возможность. Они, которые постарше, — ранние пташки и к заходу солнца уже лежат в кроватках.

На мгновение мысли завели его далеко от старого русла — к иным местам и другим женщинам. Вернувшись в действительность, Джеральд с удивлением заметил, что она смотрит на него. Никакого «Привет!», ни дружеского взмаха рукой. Только изучающий, немигающий взгляд. В левой руке зажат булыжник. Ее неподвижность навевала ужас, ему захотелось отказаться от задуманного и удрать. Но затем он вспомнил, что на карту поставлено не одно лишь удовлетворение.

— Привет! — Ему смертельно хотелось вновь поправить свое хозяйство в шортах, но он знал, что новую знакомую это может обескуражить.

— Здравствуйте. — От ее сочного вибрато зрелой женщины сладко сжалось сердце.

Странный у нее голос: не высокий и живой, как у большинства пожилых леди, а низкий и сильный, почти мужской. Она быстро глянула вниз — на эрекцию, оттопырившую его шорты. Ее лицо невольно дернулось и чуть заметно задрожало. Может, она давным-давно не видела такого. А может, это ее возбудило.

— У вас все хорошо? — спросил Джеральд. Согнув подошву резиновой шлепки, он покатал ее по песку взад-вперед — небрежно, якобы демонстрируя, что расслабился, а на самом деле чтобы отвлечь ее до того момента, когда подберется поближе.

Женщина бросила быстрый взгляд влево, затем — вправо от него, сканируя мескитовые деревья на берегу с пылом молящегося. Она было заговорила, поперхнулась, кашлянула разок, но все же выдавила хрипло:

— Прекрасно.

Она нервно крутила тросточкой в хрустящем песке.

— Сегодня жарко, и скоро полдень, — проговорил Джеральд. — Не заметишь, как хватит удар от обезвоживания, а кругом ни души. — С этими словами он приблизился на шаг. И не прямо к ней, но чуть правее: так койот кружит вокруг жертвы, прицеливаясь, куда удобнее вцепиться.

Женщина не отрицала, что одна здесь.

— У меня есть вода.

Она показала на рюкзак на камне, затем оглянулась на мост. Одинокая машина прошелестела по нему и скрылась. Странное дело: многие из них никогда не зовут на помощь, будто предпочитают смерть огорчению быть неправильно понятыми. Она вновь повернулась к нему, вздрогнула, словно испугалась, что слишком долго смотрела в сторону.

— Я бы хотела продолжить сбор камней. Прошу вас…

— А зачем они вам? — поинтересовался Джеральд, качая головой и делая еще шажок, на этот раз чуть левее.

— Мне нравятся камни.

— Вы, что ли, как это…

— Геолог? — подсказала женщина. Она вновь стояла не шевелясь. Можно было представить, в какой точке остановился ее язык на звуке «л».

Еще на шажок ближе, чуть правее.

— Да, геолог, — кивнул он.

— Нет… Пожалуйста, оста… — Она умолкла на полуслове, будто осознав, что просить молодого человека уйти — значит сделать происходящее реальным и подчеркнуть собственную уязвимость.

— Вот и славно. — Джеральд был не мастак на светские разговоры.

Он продолжил подкрадываться к ней, пока они говорили. Чуть вправо, чуть влево, словно ручеек на песке, — так, чтобы она не успела испугаться и дать деру. Порой даже немолодые дамы заставляли его как следует побегать, а сегодня играть в догонялки слишком жарко.