Прятки среди огней

Период действия Дара вырос аж на семь секунд, практически в полтора раза по сравнению с бывшими пятнадцатью. Что изрядно расширяло функционал его применения. А откат сократился разом на пятнадцать минут, и с учетом моего текущего уровня, выходило, что текущий откат Дара составлял всего лишь сорок восемь минут. Увы, к сожалению, на девятнадцать единиц подрос и расход на него маны. Но и шкала Духа Стикса подросла после прокачки аж до двухсот тридцати двух. Правда доступной к применению маны сейчас в ней было лишь на треть, но сейчас оставшаяся мана, надеюсь, мне особо не понадобится, а к завтрашнему утру шкала полностью восстановится и в моем распоряжении окажется изрядно увеличенный, по сравнению с сегодняшним днем, запас.

В малообитаемой Девятнадцатой пещере по дороге нам никто не попался и до ведущего наружу коридора примерно через четверть часа мы добрались без приключений.

При свете факела поднялись по земляной лестнице. И я уступил подружке право первой выбраться через лаз из подземелья на волю.

Энергично заработав локтями, Слеза ужом вклинилась в узкий проход, и через пару секунд снаружи послышался до боли знакомый хриплый голос кваза.

– Ну привет, сучка! Теперь-то никуда от меня не сбежишь!

Судорожно дергающиеся ноги Слезы еще виднелись в конце лаза. Ограниченная узостью норы она была совершенно беззащитна.

Предотвратить беду я мог единственным способом.

– Отскок, – выдохнул я.

Моргнул… Нагнувшись, воткнул факел в землю, подхватил только вползающую в лаз Слезу за дергающиеся ноги и резко выдернул из норы обратно на лестницу.

Глава 29

Глава 29, в которой объясняюсь с бывшей, и получаю привет из прошлого

– Рихтовщик, мля! Ты че творишь, придурок?! – возмущенно заголосила бесцеремонно отодвинутая в сторону подружка.

– Потом объясню! Доверься мне! Сейчас так надо! – скороговоркой пропыхтел ей на ухо.

И, не дожидаясь ответа, сам полез в освободившуюся нору.

Снаружи уже наступил ранний осенний вечер. Накрапывающий дождь и затянутое тучами небо добавили мрачноватости. И нормально разглядеть что-либо дальше десяти метров в таких условиях было уже практически невозможно.

– Белка, выходи. Я знаю, что ты прячешься где-то рядом, – бросил я в сторону леса, даже не пытаясь высматривать мастера маскировки кваза в густом ельнике.

Подтянувшись на руках, полностью вылез из норы. И уже сидя на земле, специально опустил ноги обратно в нору, перекрывая опасный выход наружу для подружки.

– Ну и видок у тебя, – от раздавшегося прямо над ухом рычания я невольно вздрогнул.

Кваз в очередной раз смогла меня удивить, подобравшись абсолютно бесшумной невидимкой, обманув мою уже прилично развитую Наблюдательность.

Я обернулся к бывшей подружке, и в горло и грудь мгновенно уперлись острия двух кинжалов.

– Без глупостей, Рихтовщик. Я пришла не за твоей жизнью.

– Послушай, Белка. Я прошу тебя, откажись от своей мести Слезе.

– Бла-бла-бла, – прорычала кваз.

– Рихтовщик, блин! – донесся приглушенный вопль из норы. – Убери уже свои чертовы лапы! Я выти не могу!

– Походу подружка не в курсе, что пылкий Ромео пытается спасти ей жизнь, – прорычала Белка. – Скажи, как догадался, что я буду ждать вас на выходе. И, клянусь Стиксом, сегодня я эту дешевую подстилку не трону.

– Не пойдет! Пообещай мне, что отстанешь от Слезы навсегда.

– Эй, там! Вообще-то, это ни разу не смешно! Ноги убери, придурок! – не унималась застрявшая в норе Слеза.

– Ты действительно придурок, – хмыкнула кваз и слегка надавила на кинжалы, чтобы из-под проткнутой кожи потекла кровь. – Это твоя жизнь сейчас у меня в руках, а не наоборот. И не тебе выставлять мне условия.

– Никаких условий, Белка, только просьба. В память о нашей дружбе.

– Заткнись, сука! Или я тебя кончу. А следом и тварь, которую ты защищаешь.

– Не верю, – я так резко качнул головой, что облепившие лицо и волосы капли дождя веером разлетелись во все стороны. – И никогда не поверю, что ты способна хладнокровно убить меня.

– Однажды я тебя уже убивала, – осклабилась кваз.

Она еще сильнее надавила кинжалами и нервно облизнулась.

– Докажи! – зажмурившись, я сам навалился на острые лезвия.

И остался жив.

По стоящим в норе ногам отчаявшаяся докричаться Слеза заколотила кулаком. На шестнадцатом уровне подружке, похоже, изрядно прибыло сил – удары по голым голеням выходили весьма болезненными. Но, не подавая виду, я терпел.

– Сука! Сука! Рихтовщик, ты гребаная сука! – вопила отскочившая от меня Белка, неистово кромсая кинжалами ветки ближайшей ели.

– Я хотел, чтоб мы были вместе… правда, – пробормотал я, стирая с груди и шеи кровь из уже затянувшихся ранок. – Прости меня, Белка.

– Да пошел ты!

Сорвав злость на дереве, кваз убрала кинжалы в ножны и отвернулась, собираясь сбежать.

– Подожди. Возьми это, пожалуйста, на добрую память.

Я вложил в крепкую, как камень, ладонь кваза маленькую желтую фигурку Рихтовщика, с небольшим довеском.

– Ее сделала мне одна маленькая талантливая девочка.