Прибалтийские дивизии Сталина

Бои носили затяжной и упорный характер. Однако у фронта не было достаточных сил для полного уничтожения окруженной группировки, и боевые действия здесь будут идти в течение года, до февраля 1943 года, и так и не приведут к решительному успеху.

В жестоких боях дивизия была истощена.

В феврале-марте 1942 года в расположение Латышской дивизии прибыла группа в составе 200 человек — бывших бойцов и командиров 1-го и 2-го латышских рабочих полков, отступивших летом 1941 года с боями в Ленинград из Латвии и Эстонии (см. выше). В то же время из дивизии в тыл были отправлены более 60 бойцов и командиров. Пройдя соответствующую подготовку, они перешли линию фронта, достигли временно оккупированной территории Латвии и включились там в партизанскую борьбу.

Память об этих кровопролитных сражениях хранят сооруженные на братских воинских кладбищах в районе Старой Руссы памятники воинам Латышской дивизии.

К концу февраля-началу марта 1942 года становилось все более очевидным, что все попытки расширить внешнее кольцо окружения шести немецких дивизий, окруженных под Демянском, остаются безрезультатными. Задачи, поставленные 1-й ударной армии, но не обеспеченные соответствующими силами и средствами, оказались нереальными и остались нереализованными. Наша группировка войск не имела достаточно выделенных сил, неудовлетворительно снабжалась из-за удаленности войск от железнодорожных станций, несла большие потери, страдала из-за господства в воздухе немецкой авиации.

С марта 1942 года на правом фланге 1-й ударной армии и в центре, где сражалась 1-я Латышская дивизия, бои приняли еще более активный и ожесточенный характер. Атаковали обе стороны. Решение командующего армией о переходе к обороне со 2 марта было сразу же отменено Сталиным[63]. Тем не менее 5 марта такое решение пришлось принимать уже командующему фронтом[64].

С середины марта немцы также перешли к обороне (как отказалось, ненадолго).

9 марта Ставка направила командованию Северо-Западного фронта новую директиву с требованием разгрома демянской группировки. Она была, как всегда, суровая и, как часто бывало, не полностью отражавшая положение дел[65].

Фронту были даны на усиление пять артиллерийских полков и три минометных. Но сил все равно было недостаточно, а время было упущено. Были приняты меры по усилению командования дивизии, повышению качества управления ее боевой деятельностью. В специальном приказе по 1-й ударной армии от 3 марта 1942 года был сделан разбор действий командования Латышской дивизии в ходе наступления на Большое и Малое Толочно и Подсосонье и дана их оценка. В приказе указывалось на серьезные недостатки в работе штаба и политотдела дивизии по руководству войсками: плохое взаимодействие между артиллерией и стрелковыми подразделениями, оторванность командного пункта от войск и т. д.[66] Командир и комиссар дивизии были сняты. В соответствии с приказом были назначены новый командир (с 9 марта 1942 года — полковник А.С. Фролов) и комиссар дивизии (полковой комиссар И.А. Андреев — до 21 июля 1942 года).

К середине марта стало видно, что организационная структура дивизии явным образом нарушена: в 92-м стрелковом полку 1-й батальон насчитывал 50 активных штыков[67], 2-й — 64, 3-й — 39; 122-й полк был сведен в один батальон численностью в 208 человек; и, наконец, в 1-м батальоне 191-го полка было 67, а во 2-м — 83 активных штыка[68].

По приказанию нового командира в дивизии, учитывая произошедший переход к позиционной войне, были немедленно развернуты инженерные работы. До этого в условиях наступательных боев, и даже в момент замедления их темпов, не проводились никакие работы по рытью окопов и строительству укрытий для личного состава. Подразделения несли ничем не оправдываемые потери, у бойцов не было возможности обсушиться, обогреться, отдохнуть. Считалось, что «наличие укрытий будет снижать наступательный порыв». Теперь же за считаные дни в дивизии была сооружена система блиндажей, землянок, укрепленных огневых точек, оборудованы траншеи, созданы огневые позиции для орудий и т. п.

Данные работы, как оказалось, были проведены весьма своевременно. Позиционная война в эти дни прекратилась — в марте 1942 года немецкое командование начало наступательные действия, предприняв решительные меры по деблокированию окруженной группировки. Подтянув силы, в том числе из Франции, оно создало в районе южнее Старой Руссы корпусную группу «Зейдлиц»[69] в составе пяти дивизий.

Весь день 20 марта немецкая авиация большими силами бомбила передний край наших войск на намеченном участке прорыва, где у нас ПВО практически не было, эффективного зенитного огня не велось. Одновременно с ударами авиации осуществлялся артиллерийский и минометный обстрел. На участке Латышской дивизии на переднем крае стоял 92-й полк, поэтому именно его позиции подверглись интенсивной бомбардировке и обстрелу. Огонь, который под бомбами и пулеметными очередями вели четыре малокалиберные зенитные орудия дивизии, был неэффективен.