Прибалтийский фашизм: трагедия народов Прибалтики

В ходе всех мобилизаций 1943–1944 гг. Даугавпилсский округ показал самые худшие результаты (по данным до марта 1944 года) [777]. И это неудивительно, если учесть то, что нацистские «расоведы» выделяли латгальцев в отдельную группу «леттизированных восточноевропейцев», то есть «неполноценных» латышей. В действительности, конечно, само различие между «латышами» и «латгальцами» было создано искусственно, что было весьма характерным для германской оккупационной политики, руководствовавшейся принципом «разделяй и властвуй». Как пример, стоит вспомнить «Замечания рейхсфюрера СС по поводу „Генерального плана Ост“» и документы о дискриминационной политике в Польше, в которых нацисты пытались искусственно раздробить единые народы на мелкие национальные группы; той же цели служили и многочисленные таблицы «расовой полноценности» наций, разрабатывавшиеся нацистскими расоведами перед войной.

По воспоминаниям гауптмана охранной полиции Буркхардта, который 1 декабря 1943 года был назначен начальником «Призывного штаба „Рига“» при «Латышской добровольческой бригаде СС» и занимался подготовкой новобранцев для ее пополнения и преобразования в дивизию, ему были даны следующие указания: «…Среди призывников указанных возрастов особое предпочтение следовало отдавать латышам, хорошо зарекомендовавшим себя сотрудничеством с штабом генерал-инспектора [Латышского легиона], латышской и германской полицией и руководящими германскими органами… Особенно пригодными являются бывшие офицеры и унтер-офицеры латвийской армии, а также резерва, латыши с высшим образованием или буржуазного происхождения, сыновья зажиточных крестьян, а также те латыши, чьи антикоммунистические настроения хорошо известны. Латгальцев, в особенности русского и польского происхождения, сельскохозяйственных рабочих (промышленные рабочие в основном не подлежали призыву) и бывших коммунистов я должен был отсеивать»[778].

В марте 1944 года некоторые уроженцы Даугавпилсского округа были насильно зачислены в так называемые латгальские полицейские батальоны. Всего их было сформировано не менее четырех (325, 326, 327 и 328-й)[779]. Но немцы не без оснований считали латгальские батальоны ненадежными. Ниже них по своему статусу были только штрафные батальоны, сформированные летом и осенью 1944 года из бывших легионеров, осужденных за «самовольное отсутствие» (дезертирство) и отбывавших наказание в Рижской тюрьме и в концлагере Саласпилс. Всего в штрафбаты к декабрю 1944 года было зачислено около 3.000 арестантов, образовавших три батальона[780].

То, что латгальцев не брали в войска СС, а только в полицию, еще не значило, что немцы вообще их не трогали. Жителям Даугавпилсского округа отводилась примерно такая же роль, что и литовцам или белорусам, — служить рабочей силой для Рейха.

«…Как обычно проходили насильственные мобилизации рабочей силы в Прибалтике? — рассказывает далее Йеккельн. — На каждый регион — Латвию, Литву, Эстонию — Берлином время от времени спускались разнарядки. В их реализации мне оказывали активную помощь местные органы полиции. …Нашли способ, кого угонять в Германию и из Латвии. Бангерскис и Данкерс обратились с просьбой к Гиммлеру разрешить им угонять только тех лиц, которые находились в прифронтовой полосе и могли быть освобождены в скором времени Красной армией. Разрешение было получено…»[781]

Треугольник на стыке границ Латвии, России и Белоруссии стал оплотом советских партизан.

«Славный Освейско-Россонско-Себежский партизанский край, возникший с осени [1942 года], когда партизаны вытеснили фрицев из городов Освея и Россоны» — так назвал его знаменитый латышский партизанский командир Вилис Самсонс. Его еще называли «Россонской партизанской республикой»[782]. Этому партизанскому краю предстояло стать тыловой базой для партизанского движения в Латвии. В конце 1942 года ЦК компартии Латвии направило в этот край «Отдельный латышский партизанский отряд» под командованием 22-летнего Вилиса Самсонса. Комиссаром — можно сказать, душой отряда — был Отомар Ошкалн по кличке «Старик» (в радиограммах для Центра — «Мазайс», то есть «Малыш»). Его заместителем стал кадровый военный «Большой Вилис» Вилхелм Лайвиньш. Позже к ним присоединилась оперативная группа ЦК компартии Латвии, в которую вошли К. Озолиньш, М. Биркенфельд, М. Озолиньш и Ф. Бергс. Они должны были сформировать партийные комитеты на территории Латвии, которые возьмут на себя организацию партизанского движения[783].