Прибалтика и геополитика. 1935-1945 гг. Рассекреченные документы Службы внешней разведки Российской Федерации

Направляем для ознакомления секретный доклад исследовательского отдела английского министерства иностранных дел от 17.4.45 на тему: «Некоторые исторические тенденции русской внешней политики».

По ознакомлении документ просим вернуть.

ПРИЛОЖЕНИЕ: по тексту на 36 страницах.

Начальник I Управления НКГБ Союза ССР

(ФИТИН)

Перевод с английского

СЕКРЕТНО

НЕКОТОРЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕНДЕНЦИИ РУССКОЙ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ

ВВЕДЕНИЕ

1. СССР обладает величайшей в мире территорией, и в его истории водные пути играют важнейшую роль. Возникшее на болотах славянское государство развивалось по торговым путям, шедшим вдоль великих рек. На протяжении столетий политика русского государства определялась желанием выйти к открытому морю. Путь в Западную Европу через замерзающий порт Архангельск был открыт английскими купцами в ХVI веке. Незамерзающий порт Мурманск был слишком далек для того, чтобы им можно было пользоваться в качестве торгового выхода, до появления железных дорог. Тихий океан, к которому русские вышли в 1640 году, не использовался до конца XIX века, когда была построена транссибирская железная дорога.

В средние века балтийское побережье было закрыто для торговых городов (Новгорода и Пскова) тевтонскими рыцарями. Когда же эти города были захвачены возрастающей мощью Москвы, путь в Балтику все еще был закрыт шведами, немцами, литовцами и поляками. Лишь в начале ХVIII века Петр Великий «прорубил окно в Европу» в результате ряда тяжелых войн, и только к концу этого столетия побережье от Выборга до Мемеля перешло в руки русских. В ХVIII веке русские также вышли впервые к Черному морю. Азовское море было окончательно отобрано у турок в 1739 г., а к 1812 г. русские владения простирались от устья Дуная до Грузии.

2. В русской политике, начиная с ХVIII века, наблюдаются две ясных тенденции, которые, будучи основаны на чисто географических соображениях, пережили царский режим. Первой является непрекращающийся нажим для получения доступа к открытому морю. Это, очевидно, обусловит заинтересованность СССР в Петсамо (лучшем порте, нежели Мурманск), в Персидском заливе и в порте на Тихом океане (вроде Порт-Артура или Дайрена), для которого, в отличие от Владивостока, не требовались бы зимой ледоколы. В прошлом эта тенденция также вызывала чрезвычайную заинтересованность России в проливах, контролирующих выход из Черного моря. Эта заинтересованность будет не снижаться, а, наоборот, возрастать по мере восстановления и расширения советской промышленности. К этому можно добавить желание участия в установлении режима для проливов, контролирующих выход из Балтики.

3. Второй неизменной тенденцией в русской политике является желание занять на западе и укрепить стратегическую линию, которая в общих чертах соответствует границе 1941 г. и базируется на Западной Карелии, прибалтийских государствах, Припятских болотах, Карпатах и Дунае и гарантируется на фланге уверенностью в том, что проливы никогда не будут находиться в зависимости от какой-либо другой державы. Эта линия (которая, за исключением Прибалтийских государств, примерно совпадает с этнографической западной границей России, Белоруссии и Украины) была завоевана Россией и защищалась ею в ХVIII веке (кроме Бессарабии, присоединенной в 1812 г.). Россия вышла за ее пределы только после того, как европейское равновесие было нарушено Наполеоном, произведя неловкое присоединение великого княжества Финляндского и так называемой «конгрессовой» Польши. Обе эти территории сохраняли полуавтономный статус в пределах русской империи на протяжении многих лет, никогда не были полностью освоены, и если бы даже правительство ЛЕНИНА было в 1918 г. сильным, а не слабым, оно наверное сочло бы благоразумным согласиться с их отделением.