Причастные - Скрытая угроза

А этот Костюшко, как выяснилось, был еще и героем войны за независимость Соединенных Штатов Северной Америки, и почетным гражданином революционной Франции, в общем, этакий Че Гевара восемнадцатого века, неисправимый романтик, гражданин Вселенной. Понятно, за что его любил многократно перевербованный поляк Юриуш Семецкий по кличке Эльф.

Но теперь-то мы пришли в ротонду не на панораму смотреть, а проводить уже вполне серьезную рекогносцировку, точнее даже репетицию - можно это было и так назвать.

- Пан Вальдек знает, кто вы? - спросил я пана Збигнева еще по дороге.

- Нет, - коротко бросил тот, потом решил пояснить. - Это было бы ни к чему. Сегодня самое главное - не допустить утечки информации.

Во, какая схема, оказывается! Задействовали кучу людей, но одним ничего не сказали, другим объяснили предельно мало, а третьим, как нам, например - побольше, но тоже не все. Не люблю я такие операции, они похожи на гнилые бревна, только примеришься, рубанешь сплеча, а топор-то и провалится. Нехорошее у меня было предчувствие, но вскоре думать об этом стало некогда.

Искомый фигурант ожидался на Рацлавицкой панораме завтра, грубо - во второй половине дня, а точнее установить было физически невозможно, потому что, если я правильно понял, свой отдых - а это был для него именно отдых, а не работа - Семецкий не привык расписывать по часам и минутам. К моменту его появления в ротонде мы должны были тщательнейшим образом подготовить все, а именно: изучить внутренние помещения на предмет путей отхода в первую очередь, отработать технику выстрела анестезирующей иглой, тщательно залегендировать свое поведение на публике, отрепетировать транспортировку бесчувственного тела к машине пана Збигнева со стопроцентной гарантией опережения любых помощников Эльфа, вызванных, например, с улицы. А у Циркача было еще и особое задание - ему надлежало выступать в гриме, и тоже предлагалось порепетировать, чтобы в решающий момент он себя достаточно раскованно чувствовал с искусственными морщинами и чужими усами.

Последняя идея, по моим понятиям, уже ни в какие ворота не лезла. Эльф не мог опознать в Циркаче никого, просто потому, что нигде и никогда его не видел. Однако пан Збигнев уверял нас, что Юриуш чует за версту любого профи, и не только по глазам, так что темными очками здесь не обойдешься, да и вообще, черные, карикатурно шпионские очки - это само по себе плохо. Циркачу были предложены прозрачные, но хитрые очки, менявшие цвет и даже выражение глаз. Мне слабо верилось во все эти чудеса, но задание есть задание.

Следующей, еще более чудной установкой оказалась такая: не только Юриуш не должен видеть нас, но и мы его по возможности видеть не должны. Сами наши взгляды, хищные взгляды профи - могут спугнуть. Ну, знаете, стрелять в человека, не видя его!.. Кто-то из нас сошел с ума.

- Ну, конечно, - успокоил меня пан Збигнев, - вы, Крошка, и вы, Циркач, увидите его, вам даже заранее покажут фото, но остальные пусть остаются в группе прикрытия и начинают действовать только по особому сигналу.

Пан Збигнев очень забавно произносил кличку Циркач с ударением на первый слог- Циркач. Мою кличку - Крошка, он называл нормально, чай, слово-то звучало почти по-польски, а ведь у них все ударения только на предпоследний слог.

Меж тем сама схема действий была такова.

Нас провели за кулисы, то есть в служебные помещения позади холста, и показали место, с которого я и должен буду работать. Вообще, там, за холстом, тоже было интересно. Кухня великой битвы действительно напоминала театральное закулисье. Борька (если ему верить) знал, что такое святая святых храма искусств. Он же и в кино снимался, и в цирке работал, и в театре играл. И он сразу сказал: "Это театр, но как-то всё по-другому". С изнанки знаменитого гигантского холста пестрели ажурные инженерные конструкции, ухоженные, без паутины и пыли, мелькали циферблаты приборов, измерявших и поддерживавших на постоянном уровне температуру и влажность в зале, всяческая электроника, которая отвечала за освещение, сигнализацию и вентиляцию. Я пожалел, что Шкипер не видит всего этого технического великолепия. Уж он бы там полазил вволю и еще наверняка советов надавал бы местным инженерам.