Причеши меня. Твой текст. Редактура художественной прозы: от стиля до сюжета

• Повторяющиеся крючки. Может, и рановато это затрагивать, но попробуем. Здесь проблема уже двойная: и с языком, и с сюжетом. Пример: где-то за пределами книги герой подрался, и драка станет важным обстоятельством ближе к финалу — там автор ее опишет, раскроет, обоснует. Но нужна же «выстроенная интрига»! Мы боимся, что без намеков по ходу текста это в итоге назовут каким-нибудь роялем в кустах. И вот мы упоминаем драку между делом раз. Два. Три. А до раскрытия подробностей еще… глав шесть. Возможно, это субъективно, но мне в таких случаях начинает казаться, что меня считают не очень умной. Что автор тревожно ходит вокруг, заглядывает мне в глаза и через каждые пять минут спрашивает: «А ты помнишь, что мой персонаж подрался? Помнишь? Помнишь?» Немного неловко. Я же запомнила, правда. Важно: нет, я не против того, чтобы вывесить ружье на видное место и периодически этим самым ружьем потрясать. Я просто не хочу каждый раз видеть его с одного ракурса.

Хотя последнее может считаться спорной зоной ответственности, я считаю, что редактору не помешает хотя бы помечать такие огрехи. Исправить повторы или же дать рекомендации по работе с ними не так сложно. Итак, что же мы можем тут сделать?

• В первом варианте будет достаточно синонимических или родственных замен. Помните: все мы улыбаемся, сердимся и краснеем по-разному, и книгу мимическое разнообразие только оживит[11]. То же касается и говорения, но главное — нам вообще не обязательно раз за разом констатировать факт, что кто-то… да, да, что-то сказал. Если образы героев внятные и индивидуальные, читатель с высокой долей вероятности догадается, кто из них какую реплику произносит. Особенно если вы наметите очередность в начале.

Ася и Макс лежали на прогретой солнцем крыше и глядели на облака. Самое большое как раз проплывало над ними, словно раскинув белые пушистые крылья.

— Вот это похоже на злобного птеродактиля, — сказал Макс.

— А вон то — на утку, — сказала Ася, махнув рукой влево, и сощурилась от яркого солнца.

— А вон то — вообще на крысу в кимоно, а? — спросил Макс, показывая пальцем на самое дальнее облако.

— Ту, которая учила черепашек-ниндзя? — спросила Ася, засмеявшись.

— Ну не на нашего же Крыса из мединститута, хотя кимоно он тоже носит! — сказал Максим и расхохотался. — Впрочем…

— Перестань! — сказала Ася возмущенно и толкнула Макса локтем в бок. — Ну что ты за человек!

Итак, я позвала на помощь своих старых персонажей из мистического романа «Белые пешки». Этой сцены там нет, но не сомневаюсь: где-нибудь на бескрайних просторах их жизни она случилась. Так вот, если бы я писала ее по-настоящему и включала в текст, диалог выглядел бы так:

Ася и Макс лежали на прогретой солнцем крыше и глядели на облака. Самое большое как раз проплывало над ними, словно раскинув белые пушистые крылья.

— Вот это похоже на злобного птеродактиля, — сказал Макс.

— А вон то — на утку! — Ася, сощурившись от яркого солнца, махнула рукой влево.

— А вон то — вообще на крысу в кимоно, а? — Макс показал пальцем на самое дальнее облако.

Ася засмеялась:

— Ту, которая учила черепашек-ниндзя?

— Ну не на нашего же Крыса из мединститута, хотя кимоно он тоже носит! Впрочем…

Максим расхохотался, но Ася тут же возмущенно толкнула его локтем в бок:

— Перестань! Ну что ты за человек!