Причина успеха

– Ага, сделай это, сынок, и твои зрители обзеваются со скуки. Нет уж, я направлю камеру на Кейт Форчун с детишками на руках, пустим фоновую музыку и бегущую строку с телефонами горячей линии. Даже знаю, какую песню – “Когда рождается ребенок”.

Джулиан, Оливер и Коринна заговорили одновременно.

– Но...

– Я должен...

– Я категорически...

Лишь Кейт лучилась восторженной улыбкой, глядя на Вернона.

Он шел напролом.

– Так, сынок, а кто займется шоу в Лондоне, пока нас не будет?

– Хмм... “Гамлета” и специальные выступления запишем в среду, Маркус Майлс смонтирует живые вставки в день эфира.

– Что? Думаешь, эта куча дерьма будет готова к среде? Не знаю, не знаю. Тарелку уже выслали. Что с самолетом? У нас уже есть еда? Когда отправляется грузовой самолет?

– В пятницу утром. На борту – партия продовольствия и съемочная группа с оператором.

– Всё бесплатно?

– Собранные средства покроют затраты на продовольствие. “Серкл Лайн” предоставляет самолет для первой поставки бесплатно, в обмен на рекламу.

– Мы улетаем в субботу?

– Да, в два часа, аэропорт Хитроу.

– Прививки все сделали? Аптечки собрали?

– О, Рози, я как раз хотел спросить, – вмешался Джулиан. – Нам обязательно брать бутылки с водой, которые ты купила? Я нашел флягу с кожаной ручкой, она цепляется к поясу. Такого же объема.

– Вы подготовили распечатки? – спросила Коринна. – Я не могу просто читать готовый текст. Я должна знать, о чем идет речь.

– Распечатки получите в конце дня.

– В лагере есть розетка? Мне нужен фен, – сказала Кейт.

– Таблетки в белой бутылочке нужно было принимать каждый день?

– Какой авиакомпанией мы летим? – спросил Оливер.

– “Намбульские авиалинии”.

– Это надежная авиакомпания? – спросил Джулиан.

– У-у-ух! Лети, лети высоко, мой маленький кокосовый орех, – пропел Вернон.

Я прикусила кончик большого пальца. Похоже, они и не подозревали, что их ждет в Сафиле. И Сафила не подозревала, что ее ждет.

Глава 25

– Если мы разобъемся, можно я тебя съем? – спросил Оливер.

Была суббота. Самолет “Намбульских авиалиний” задержался всего на пять в половиной часов. Салон ходил ходуном, наполнившись разнообразными нехарактерными для исправного мотора звуками, а гул и визг в ушах, который, по заверениям стюардессы, должен был пройти вскоре после взлета, никак не проходил. Впрочем, это никого не удивляло.

На видеоэкранах загорелось изображение нашего самолета, но тут же исчезло, после чего на экране вспыхнула белая линия и появился роскошный спортсмен на водных лыжах. Темные волосы развевались по ветру. Он помахал в камеру и улыбнулся. Камера отодвинулась, и оказалось, что спортсмен двигался мимо глиняных хижин на берегу грязной реки, в самом центре Эль-Дамана. Сейчас он балансировал на одной ноге. Позади виднелись едва различимые гребешки сытых крокодилов. Я была зачарована этим зрелищем: Намбула как курорт для плейбоев. Но уже через минуту лыжника постигла судьба самолета – он тоже исчез, и на его месте опять вспыхнула белая линия. Следующий кадр изображал закат в пустыне, играла арабская музыка, на горизонте вырисовывался силуэт кочевника на верблюде и горы Сидры. При виде гор меня охватила неописуемая радость. Я украдкой покосилась на Кейт Форчун, узнать, разделяет ли она мой восторг. По-видимому, нет. На лице Кейт застыло выражение глубокого шока, которое не проходило с той самой минуты, как она вошла в самолет и обнаружила, что сидит рядом со сморщенным человечком в очень грязной джеллабе, на коленях у которого лежали завернутые в газету яйца. Через подлокотник она затеяла с ним изощренную психологическую игру: демонстративно коснувшись персиковой габардиновой ткани своего рукава, она отодвинула ее подальше от его некогда белого хлопкового рукава и многозначительно посмотрела ему прямо в лицо. Он взглянул на нее, на свой рукав и снова на нее – в недоумении. Все еще глядя на Кейт, он засунул руку в складки джеллабы, вытащил пучок листьев и сунул их в рот.

– Извините.

Джулиан был зажат между двумя намбульскими женщинами в два раза толще него. Они были закутаны в сильно пахнущие мускусом цветные одеяния новобрачных.

– Извините. – Джулиан пытался привлечь внимание стюардессы, но та лишь скучающе взглянула на него и не двинулась с места.

Рот у сморщенного старичка в джеллабе стал кроваво-красного цвета, из него торчали ошметки листьев. Он поднес руку к губам, засунул в рот большой и указательный палец и вынул комочек сжеванных листьев. Затем с ласковой улыбкой протянул комочек Кейт. В какой-то момент мне показалось, что на ее лице впервые промелькнула искренняя улыбка.

– Извините.

Джулиан пытался протиснуться между двумя невестами, но его необъятный живот застрял. Захлебываясь в жировых складках, он наконец выбрался и направился к стюардессе, которая, как и все пассажиры, подозрительно следила за ним.

– Извините, можно перейти в салон первого класса? – осторожно спросил Джулиан.

– Нет первый класс, – нарочито громко ответила стюардесса.

– Шшш. Я знаю, что есть, вижу через занавеску, – сказал Джулиан, нервно оглядывая салон.

– Нет первый класс.