Причуда. В 16:50 от Паддингтона. Испытание невиновностью

— Держитесь, Эстер. Я выезжаю. Буду у вас через… — он скосил глаза на часы, — примерно через час. Мне надо сначала повидать старшего инспектора Хьюиша.

2

— Что вы, собственно, хотите у меня выяснить, доктор Колгари? — спросил старший инспектор, но Колгари не успел ответить, так как на столе у Хьюиша зазвонил телефон, и тот поднял трубку.

— Да? Да, у телефона. Минуту. — Он пододвинул к себе чистый лист и взял ручку, приготовившись записывать. — Так. Давайте. Да. — Он сделал запись. — Где-где? На конце какая буква? А, ну да. Пока еще не очень понятно, я бы сказал. Записал. Это все? Ясно. Спасибо. — Он положил трубку. — Из больницы звонили.

— Тина? — спросил Колгари.

Старший инспектор кивнул.

— К ней вернулось на несколько минут сознание.

— Она что-нибудь сказала?

— Даже не знаю, должен ли я вам это сообщать, доктор Колгари.

— Я прошу вас быть со мной откровенным и полагаю, что смогу тут быть вам полезен.

Хьюиш помолчал, взвешивая.

— По-моему, вы принимаете все это очень близко к сердцу, доктор Колгари.

Да, очень близко. Понимаете… я чувствую себя ответственным за то, что полиция снова вернулась к этому делу. И эти две последние трагедии тоже, получается, на моей совести. Девушка будет жить?

— Врачи считают, что все обойдется, — ответил Хьюиш. — Лезвие не задело сердца, но опасность пока не миновала. — Он покачал головой. — Вот так всегда, — сказал он. — Люди не верят, что убийца опасен. Звучит глупо, но это истинная правда. Знали же, что среди них находится убийца. Нет бы сообщить нам все, что им известно. Единственный способ обезопасить себя — это сразу же выложить полиции все без утайки. А они играли в молчанку. Скрывали от меня то, что знали. Филип Даррант был славный малый и с головой, но относился к сложившейся в доме ситуации как к увлекательной игре. Вынюхивал, расставлял ловушки. И до чего-то докопался — или думал, что докопался. И кто-то еще тоже думал, что Даррант напал на след. А в результате мне звонят и сообщают, что Дарранта убили, вонзили клинок в затылок. Вот к чему приводят такие игры, когда люди не понимают, насколько это опасно…

Хьюиш замолчал и слегка откашлялся.

— А девушка? — не отступался Колгари.

— Девушка что-то знала, — сказал Хьюиш. — Но не хотела об этом рассказывать. У меня сложилось такое впечатление, что она в него влюблена.

— Вы имеете в виду Микки?

Хьюиш кивнул.

— Да и он, полагаю, тоже был к ней по-своему привязан. Но когда человек теряет голову от страха, даже самая горячая симпатия уже не имеет никакого значения. Она, наверное, не понимала, что некий известный ей факт представляет для него смертельную опасность. Потрясенная убийством Дарранта, она бросилась к нему в объятья, и он этим воспользовался — вонзил ей в спину нож.

— Но это всего лишь ваши предположения, не правда ли?

— Не совсем так, доктор Колгари. Нож нашли у него в кармане.

— Тот самый нож?

— Да. Вымазанный кровью. Мы, конечно, проведем экспертизу, но в том, что это будет ее кровь, можете не сомневаться. Ее и Филипа Дарранта.

— Но… этого не может быть.

— Кто вам сказал, что не может быть?

— Эстер. Я позвонил ей, и она мне рассказала, как все было на самом деле.

— Рассказала, говорите? Как было на самом деле? Но все было очень просто. Мэри Даррант в три часа десять минут спустилась в кухню. В это время муж ее был жив и невредим. Кроме них, в доме находились: Лео Аргайл с Гвендой Воэн — в библиотеке, Эстер Аргайл — в своей комнате на втором этаже, и Кирстен Линдстрем — в кухне. В начале пятого подъехали на автомобиле Микки и Тина. Микки ушел в сад, Тина пошла по лестнице наверх следом за Кирстен, которая несла Филипу кофе с печеньем. Тине встретилась Эстер, они перемолвились несколькими словами, а затем она догнала мисс Линдстрем, уже у самой двери, и они вместе вошли в комнату и увидели, что Филип мертв.

— Но Микки все это время был в саду. Разве это не алиби?

— Есть одна деталь, доктор Колгари, которая вам не известна. У дома Аргайлов под самым окном растет большая магнолия. В детстве дети любили по ней лазить, особенно Микки. Он даже наловчился удирать через окно из дому и возвращаться обратно, когда вздумается. Он и сегодня спокойно мог влезть в дом, проскользнуть в комнату Дарранта, нанести ему удар ножом и выбраться тем же путем обратно. Конечно, тут требовалось все рассчитать — до минуты, но когда поставлена на карту жизнь, человек способен на чудеса. А Микки грозило разоблачение. Ему любой ценой надо было предотвратить встречу Тины с Даррантом. Чтобы обеспечить себе безопасность, он должен был убить обоих.

Колгари задумался.

— Вы сказали, что к Тине вернулось сознание. Она не сообщила определенно, кто нанес ей удар?

— Она говорила не очень связно, — ответил Хьюит. — Собственно, я не уверен, что она по-настоящему пришла в себя. — Он вздохнул. — Ну да ладно, доктор, повторю вам дословно, что она сказала. Сначала она произнесла имя. Микки.

— Выходит, она обвинила его.

— Похоже на то, — кивнул Хьюиш. — А все остальное, на мой взгляд, лишено смысла. Наверное, она бредила.

— Что она сказала?

Хьюиш заглянул в свои записи.