Причудливые виражи

Отцом мог быть один из них, хотя и это не совсем точно. Были у неё в то время и одноразовые любовники.

Ева никогда не отказывалась от возможности испытать сладость сближения, испытывала от страстных постельных игр немыслимое блаженство, иногда многократно, когда тело целиком превращается в экстаз, каждая клеточка стонет, испытывая кратковременную блаженную эйфорию.

Особенно страдала она от расставания с Егором, который агрессивно требовал, чтобы называла его Игорем.

В отличие от всех прочих любовников, с ним она испытывала настоящее опьянение, продолжающееся очень долго даже после коротких встреч.

Если случалось ей во сне любить или ненавидеть, добиваться и страдать, что с молодыми возбуждёнными девочками случается довольно часто, то только с ним.

Знала бы она точно, что зачала от Егора, аборт, скорее всего, делать бы не пришлось.

Ева не знала, кто отец, потому, что никогда не предохранялась, рассчитывала на спринцевание и графики регул.

Что она чувствовала по отношению к Егору, девушка не понимала разумом, только чувствовала неодолимое стремление быть рядом, испытывала неподдельную пламенную страсть.

И скучала без него.

Помани её Егор хоть сейчас — побежала бы за ним без оглядки.

Только не позовёт. Слишком гордый и независимый, свободу ценит превыше всего.

С Денисом Ева закрутила назло любимому, желая и пытаясь вызвать в нём чувство ревности.

Егор откровенно пользовался девушкой, хотя и любил поначалу. Ему слишком много было о подруге известно, поэтому он демонстративно ублажал её ближайших подруг, удобряя тем самым почву не только для любви, но и для ревнивой ненависти.

Девушка тогда болезненно мечтала о том, чтобы с ним случилось что-нибудь трагическое, лишившее способности двигаться, действовать. Тогда она бросила бы всё и вылечила его, самоотверженно демонстрируя свои чувства.

Такие мысли очень похожи на детские обиды, когда родители ставят в угол за какую-нибудь провинность, — вот умру, посмотрю тогда, как вы плакать будете.

Ева испытывала физические и духовные страдания по Егору, а обиду и боль вымещала на Денисе.

Обнимаясь, обмениваясь поцелуями, девушка закрывала глаза и грезила, представляя того, другого.

Зачем ей нужно было играть столь жестокую роль, она и сама не понимала.

Еве необходима была близость с мужчинами, их особенная сексуальная энергетика, которой те щедро делились, вступая в половой контакт без обязательств, но Денису отдаться она не могла: что-то удерживало девушку от этого шага, притупляло желание.

Повторная беременность тоже страшила.

Как бы то ни было, с Денисом в опасные отношения Ева не вступала, держала парня на расстоянии, но не отпускала, играла как кошка с мышкой.

Впрочем, юношу платонические отношения удовлетворяли полностью. Он до сих пор оставался девственником, хотя и испытывал некоторый дискомфорт от набухания плоти и спонтанных ночных излияний: считал это состояние неким лишь ему присущим интимным изъяном.

Денис стыдился, когда греховный невольник выпирал в районе ширинки: старался найти такую позу, которая позволяла скрыть от девушки пульсирующее безобразие.

Стремление во что бы то ни стало обладать женщиной, проникать в запретные интимные пределы, ещё не овладело его сознанием, потому давало воле эксклюзивное право распоряжаться собственными действиями самостоятельно.

Ева же иногда позволяла себе вольности с проверенными партнёрами, предохраняясь при этом всеми возможными способами, что после болезненного аборта считала разумным.

Параллельно свиданиям с Денисом она время от времени устраивала как бы случайные встречи с Егором.

Тот был упрям: упорно игнорировал её прямолинейные, недвусмысленные притязания на большую любовь, испытывал одновременно возбуждение и гнев при виде бывшей возлюбленной.

Его реакция давала всё-таки девушке повод надеяться на взаимность в будущем. Связь порвана, бывшая партнёрша как бы безразлична, но Егор при виде Евы нервничает, прячет взгляд.

— Раз переживает, значит, страдает, — рассуждала девушка, — что если попытаться вызвать в нём чувство уязвлённого собственника, взять и объявить о предстоящей свадьбе? Денис, скажи я ему о такой возможности, от счастья будет радостно прыгать. Возможно, недолго, но какое это имеет значение, если на карту поставлена близость с Егором? Его отношение для меня намного важнее. Значит, нет повода переживать. Мораль хороша лишь тогда, когда выгодна.

Подтолкнуть Дениса к признанию в любви, предложению руки и сердца, не составляло труда.

Продолжительный поцелуй, ласковая рука, случайно оказавшаяся на основании мужского корня, неожиданно чувственный стон, символизирующий вожделение и сладость от его прикосновений. Всё, Дениска поплыл.

Направленная в содержимое бюста его дрожащая от страсти рука, где ждали и жаждали встречи соблазнительные припухлости, увенчанные напряжёнными ягодками, обожгли парня новыми ощущениями, сразили наповал.

Денис тогда чуть не выскочил из штанов, обалдев от напора любимой.