Приданое лохматой обезьяны

Она раскладывает купюры на столе веером, придавливает каждую предметами, которые находит под рукой – не хочет, чтобы деньги сдуло на пол, – и начинает обмахивать их одной ассигнацией, исполняя обряд приманивания удачи и богатства, который часто совершают продавцы, официанты. Вероятно, девушка напевает. Марина слышит звуки из-за стены и…

Я остановилась, выждала пару секунд и спросила официальным тоном:

– Ты пошла в соседнюю квартиру? Знала, что Антонина Михайловна умерла, поэтому не постеснялась войти в дом Кирилловой? Что случилось потом? Ты хотела получить от Малышевой свой законный процент за протекцию? Ведь без твоей рекомендации свежеиспеченную стриптизершу могли не взять в престижное заведение. Ника пожадничала? Не захотела с тобой делиться? Почему, рассказывая мне в деталях о скандалах у Кирилловых, ты ни разу не произнесла имя «Ника»? Почему не сказала, что знаешь подружку Никиты? А? Это ты ее задушила!

Глава 13

– С ума сошла? Я просто взяла долг! – заорала Марина. И тут же захлопнула рот.

– Нет, – возразила я, – я нахожусь в здравом уме и твердой памяти. Ты забрала со стола деньги, но не догадалась расставить по-другому предметы, которыми девочка придавила вожделенные евро, поэтому они располагались полукругом, а в центре высилась бутылка. Еще ты не заметила купюру у нее в лифчике. Всем известно, бумажка, которой обмахивают первый барыш, становится талисманом, ее нельзя тратить, нужно спрятать подальше, тогда она приманит богатство.

Марина попыталась сохранить спокойствие, но ее руки мелко затряслись.

– Никого я не душила! Ее убили до моего прихода. Пожалуйста, поверьте мне! Да, я взяла деньги, но Ника была мне должна: я дала ей деньги на покупку одежды и обуви для выступления. Она обещала отдать и…

Из глаз Марины полились слезы. Я ждала. Наконец стриптизерша немного успокоилась и начала рассказывать. Мне оставалось лишь удивляться собственной прозорливости.

…Марина не может назвать себя сострадательным человеком, и она привыкла всего в жизни добиваться исключительно собственным трудом. Ни богатых родителей, ни щедрых спонсоров у танцовщицы нет, а когда судьба постоянно делает тебе подножки, теряешь сочувствие к окружающим. Марина презирает тех, кто жалуется и хнычет, она часто повторяет: «Хочешь быть счастливой, стань ею. Никто тебе на блюдечке ничего не притащит, а если вдруг под носом появится-таки тарелочка с куском шоколадного торта, не хватай угощение – за него неминуемо придется расплачиваться по высокой цене».

Но Ника неожиданно растопила сердце Маринки. Танцовщица подружилась с девочкой, устроила ее в школу стриптиза, упросила управляющего дать Малышевой шанс продемонстрировать приобретенные навыки у шеста и даже одолжила ей денег.

Вчера ночью у стриптизерши был выходной. Около пяти утра ей позвонила совершенно счастливая Ника и зарыдала в трубку:

– Я получила двести евро. Двести! Двести!

– Да уж слышала, – зевнула Марина, которая в кои-то веки хотела всласть отоспаться. – Молодец, поздравляю. Как должок отдавать станешь? Частями или всю сумму разом?

– Лучше частями, – ответила Ника. – Ой, я тебя разбудила! Прости.

Марина спокойно ответила:

– Ничего, я понимаю.

– Заходи ко мне через час, – велела Ника.

– Куда? В гараж? – рассердилась танцовщица. – Отличная идея. Давно мечтаю на рассвете из квартиры выйти, пешочком прогуляться, в конюшне выходной провести. Жесть!

– Далеко тебе ходить не придется, – зачастила Ника, – я теперь с тобой через стенку живу. Мне Никита ключи дал, я теперь единственная наследница. Подгребай к шести, сразу часть долга верну.

Марина нырнула под одеяло и задремала, но ей было не суждено мирно поспать. Через полчаса раздался новый звонок. На проводе вновь была Ника.

– Слушай, – зашептала она, – тут такой мужчина нарисовался! Олигарх. Машина новая, костюм, часы за сто штук баксов, я от его одеколона балдею. Мы сейчас заедем в супермаркет, потом ко мне. Наша с тобой встреча отменяется. Только не подумай, что я не хочу бабки отдавать, верну непременно, но вечером.

Маринка не первый год крутится у шеста и отлично знает, что бывает с дурочками, которые в первый день знакомства приглашают к себе невесть кого.

– Эй, эй, – заволновалась она, – не глупи! Твой олигарх какой-нибудь продавец с рынка. У богатого человека своя квартира имеется, он к бабе не поедет, да и охрана не пустит. Часы за сто тысяч подделка, наверняка на дороге купил.

– Нет! – заспорила Ника. – Я его спросила: «Где взял прикольные часики?» Олигарх ответил: «Из Швейцарии привез, их эксклюзивно для меня сделали за сто тысяч баксов».

– Ты дура! – разозлилась Марина. – Уходи домой. Одна. Найдешь еще настоящего богача, без фуфла.

Ника фыркнула и отсоединилась. Марине стало тревожно. Она хотела одеться, встретить ошалевшую от получения двухсот евро глупышку на лестничной клетке и конкретно послать на три веселые буквы «олигарха». Танцовщица посмотрела на часы, подумала, что раньше четверти седьмого Ника не появится, прилегла на минутку и проснулась… в десять.