Приди, рассвет

– Вовсе нет. Если захочешь, чтобы я женился на тебе, ты должна хорошенько попросить меня об этом, миледи.

– Я не собираюсь выходить за тебя замуж, – выпалила Меллиора, уязвленная его суровым тоном.

Она не знала, в самом деле его улыбка была печальной или же ей просто показалось.

– Однако согласно эдикту короля, Голубой остров и все владения, раньше принадлежавшие Адину, отныне будут принадлежать мне.

– Я... н-не понимаю, – пробормотала Меллиора.

– Дело в том, миледи, что земли являются владениями короля. Разумеется, во внимание принимается мощь лэрда и его возможность передавать владения по наследству. Адин правил землей короля. Теперь король желает, чтобы этими владениями правил я. С тобой либо без тебя, миледи. И поверь, моя дорогая, драгоценная красавица, в настоящий момент мне предпочтительнее осуществлять управление без тебя. Утром я уезжаю. Если у тебя будет что сказать мне, поторопись сделать это до моего отъезда. Свадьба назначена, но, как известно, человек предполагает, а Бог располагает. Спокойной ночи, леди Меллиора.

Он склонил голову и вышел, оставив ее в полной растерянности.

Даро сидел в большой комнате у очага. Увидев входящего Уорика, он поднялся и предложил ему кубок с вином.

– Ты сказал ей?

– Да. Выбор за ней.

Даро кивнул.

– Моя племянница способна сделать лишь один выбор... Если бы она только знала, как далеко может пойти Давид... – И после паузы добавил: – Мои люди привезли тела убитых. По их словам, эти воины присоединились к нам совсем недавно. Один из моих людей сказал, что ему показался странным их акцент.

– Ты имеешь в виду, что они не норвежцы?

– Скорее всего. Возможно, жили среди норманнов или где-то еще. Они говорили на нормандском французском, на нашем норвежском, на старинном гэльском и даже на старосаксонском. Но странно, что по-норвежски они говорили с акцентом.

– В самом деле, – согласился Уорик, отпивая вина из кубка. Весьма интересно. Если Даро и Меллиора и впрямь не повинны в заговоре и событиях этой ночи, то происходит нечто непонятное – и даже опасное. Меллиора говорила, что мужчина хотел забрать ее – и, возможно, убить, – чтобы лишить его, Уорика, приза. Возможно, кто-то не понимал, что владения будут принадлежать ему в любом случае – с невестой или без нее. Кроме него, об этом знали лишь Ангус, король, а теперь еще Даро и Меллиора.

– Весьма необычно для викингов предавать викингов, – сказал Даро.

Уорик удивленно посмотрел на него. Он знал, что викинги постоянно сражались как наемники в самых разных войсках.

– Но это совсем другое! – пояснил свою мысль Даро. – Датчане идут воевать против норвежцев, норвежцы – против шведов. Мужчины воюют за земли и женщин. Но это необычно для викингов – жить среди викингов и исподтишка их предавать. – Даро негромко выругался. – Мы воины, мы ведем открытую войну, мы бросаем друг другу вызов, демонстрируем силу, мы не из тех, кто плетет заговоры и строит козни.

– Ладно, оставь возможность предательства нам! – криво улыбнувшись, сказал Уорик и поднял кубок. Допив вино, он встал. – Спасибо за гостеприимство. Я немного посплю, Даро. Ночь была длинная и не совсем обычная, говоря твоими словами. Вероятно, у меня есть враги. Хорошо бы их найти.

– Главарь скрылся, другие убиты. Неизвестно, где их искать.

– Если у меня есть враги, они непременно объявятся, – сказал Уорик.

– Что ты собираешься делать?

– Я вернусь в Стерлинг с Меллиорой либо без нее. Я сообщил ей волю короля. Теперь она может делать все, что пожелает.

– Понятно, – кивнул Даро, и Уорик ушел, мечтая о том, чтобы немного отдохнуть. Из-за Меллиоры последние дни были очень напряженными и утомительными.

Даро проявил себя великолепным хозяином. Он предложил Уорику для отдыха старинный каменный дом, построенный когда-то пастухами и отремонтированный и приведенный в порядок викингами. В его распоряжение была предоставлена широкая кровать со множеством меховых шкур. На столе Уорик нашел вино, хлеб и сыр. Ангус и его люди разместились рядом в пристройке, и Уорик мог позволить себе выспаться. Он пожелал им спокойной ночи и вошел в дом. Сняв плащ, развесил его у очага, положил рядом меч. Поужинав, он стал смотреть на огонь в очаге, потягивая вино и пытаясь предугадать, как поведет себя Меллиора.

Кажется, он никогда не видел ее столь обиженной и растерянной, как в тот момент, когда в последний раз уходил от нее. Она казалась уставшей, нежной, женственной, мягкой, даже хрупкой...

М-да, хрупкая, как скала, мягкая, как поцелуй меча, подумал он. Решится ли он когда-либо ей поверить после всего, что произошло? Считала ли она его заурядным разбойником и хотела ли перерезать ему глотку в пещере? И в самом ли деле ей угрожал кто-то из викингов? А может, они все были заодно с ней и хотели от него избавиться? Был ли втянут в это Даро? Может, он просто отступился после того, как увидел, что его люди погибли? Вопросам не было конца. И ответов на них Уорик не находил.

Убедившись, что Уорик ушел, Меллиора бросилась к дяде.