Приди в мои сны

Виктор сделал вид, будто ничего не понял, что слова про инженерную академию расценил как не слишком удачную шутку. Нет ему дела до чужих тайн, а вот послушать истории про остров очень даже любопытно. Особенно его заинтриговали слова о том, что в полнолуние на острове приключается что-то вроде землетрясения. Быть такого не могло, а если бы и было, то никакой связи с луной точно не имело бы. Но опровергнуть эту небылицу достаточно просто, требовалось лишь дождаться полнолуния. И ждать уже совсем недолго осталось, всего каких-то пару недель.

В Чернокаменске Виктор освоился на удивление быстро. Наверное, оттого, что таких, как он, чужаков, в городе было много. Расширялся и модернизировался железоделательный завод, открывались новые шахты, разрабатывались золотые прииски, со всех уголков страны съезжались желающие заработать люди, или те, кто просто любил приключения. Город гудел, как растревоженный улей, и только стройка на острове шла ни шатко ни валко. Август постоянно жаловался на нехватку рабочих рук. Сначала Виктор думал, что это из-за плохой оплаты, но оказалось, что рабочим платили хорошо.

Местные про озеро и остров говорили неохотно, с оглядкой, а если и говорили, то несли несусветную чушь про огромного змея, живущего на дне. Просвещенный век на дворе, паровые двигатели, электричество, а тут мракобесие какое-то! И самое удивительное – Август Берг эти слухи не опровергал, и когда однажды Виктор не выдержал и резко отозвался о местном фольклоре, посмотрел как-то слишком уж пристально, а потом сказал:

– Фольклор это или не фольклор, а пока луна полная, все работы на острове мы сворачиваем, расходимся по домам.

– Почему? – Ну никак Виктор не мог взять в толк, что даже такой образованный человек, как Август Берг, поддерживает эти бредовые россказни.

– Вы можете не верить в фольклор, но, я думаю, поверите фактам. А факты таковы, что каждое полнолуние на озере и на острове бесследно пропадают люди. Тела находят очень редко, а если и находят, то в жутком состоянии.

– И вы, Август Адамович, на самом деле считаете, что все это происки мифического чудовища? Не смешите меня!

– Я вас не смешу, я вас предупреждаю. Если хотите, запрещаю появляться на острове в такие дни и уж тем более ночи. Видите вон того блаженного?

Виктор обернулся. Совершенно седой мужчина сидел на камне и увлеченно разглядывал плывущие по небу облака. Вид у него был отрешенный, нижняя губа отвисла.

– Еще месяц назад он был совершенно нормальным, пока на его глазах то самое мифическое чудовище не утащило под воду его товарища. Надо ли говорить, что товарища так и не нашли? Виктор Андреевич, дорогой мой, – голос мастера Берга смягчился, сделался вкрадчивым, – вы не первый, кто смеялся над особенностями Стражевого озера, и, думаю, не последний. Да что греха таить, я и сам таким был, ни черта, ни дьявола не боялся. А вот прожил здесь больше десяти лет, насмотрелся на всякое и честно вам заявляю – теперь я боюсь, а тех, кто не боится, считаю дураками. И поверьте, многих таких дураков я уже пережил. Вы мне нравитесь, и мне бы очень не хотелось, чтобы вы пополнили ряды тех, кто исчез бесследно.

Эта длинная и очень проникновенная речь лишь сильнее укрепила Виктора в желании разобраться в происходящем на озере. И предпосылки к тому были отнюдь не мифические, а вполне материальные.

У него имелись собственные ключи от маяка. Очевидно, Август Берг не хотел их ему давать, но Виктор настоял. В конце концов маяк очень скоро станет его детищем тоже, да и как же можно без ключей!

Тем утром он собрался на остров очень рано, появилась у него одна мысль, как малой кровью перестроить фонарное помещение, захотелось определиться на месте. Светало теперь поздно, поэтому на остров он плыл почти в темноте. Плыл, вглядывался в светлеющий горизонт и думал, какое это будет чудо, когда заработает маяк. Только чудо техническое, а не сказочное, без всяких там глупостей.

Дверь, ведущая в маячную башню, оказалась лишь прикрыта, но замка на ней не было. Неужто скрупулезный и въедливый мастер Берг с вечера забыл запереть? Оставаться внизу Виктор не стал, сразу поднялся наверх, по ходу прикидывая, как лучше переделать и лестницу. В том, что это не прихоть, а жизненная необходимость, мастер Берг с ним все-таки согласился.