Придорожная трава

Ничего себе! Да она не просто в курсе, она, можно сказать, принимает в операции самое непосредственное участие!

– Отчитались о проделанной работе, не иначе… – проворчал Илья, сплюнув.

– Поднять их на рога, что ли? – захохотал Мишка.

– Ты с ума сошел? На лебедке бревна поднимать хочешь все лето, пока Володька не приедет?

Илья высунулся из кабины и весело помахал желтой машинке рукой. Заметив Илью, ребята и вправду испугались, что погрузчик поднимет их на рога, плотно прижались вправо и чудом не оказались в канаве. Мишка нарочно сделал вираж в их сторону, и Илья успел заметить, как вытянулось лицо у того, кто сидел за рулем. Ну точно, папина машина.

– Так это… – до Мишки вдруг дошло, – так это Вероника их наняла, что ли? Ну сучка!

– Или она, или муж ее, – пожал плечами Илья.

– Мужа ее здесь и не бывает почти, и сегодня я его не видел.

Что ж, значит и вправду ей отчитывались… Илья сжал губы и опустил голову.

Спал Илья плохо – то не мог улечься, то просыпался от каждого движения. Спасибо Мишке – и под душем вымыл, и перевязал по-хорошему, и анальгином накормил. Обнаружил два сломанных ребра, но уверял, что переломы без смещения и должны срастаться хорошо.

Ему снилась Лара, присевшая на край его постели. Она брала его руки в свои и прижимала их к лицу. А потом говорила, что они расстались напрасно, что Сережке тут живется намного лучше, и ради него она согласна переехать в избушку. Илья спрашивал, куда они денут Мишку, но она была согласна жить с Мишкой. Илья притянул ее к себе, и она оказалась лежащей рядом с ним. Он целовал ее, пока не заметил, что это вовсе не Лара, а Вероника. Он отшатнулся от нее и долго извинялся, так как на лице ее застыли брезгливость и недовольное удивление.

Утром его разбудил Сережка, крикнув из столовой:

– Пап, ты вчера купил вишневого йогурта?

Илья тщательно спрятал лицо под одеялом и ответил тихо:

– Вишневого не было, только малиновый.

Голова раскалывалась как с похмелья.

Сережка заглянул в спальню:

– А че ты шепчешь-то? Дядя Миша встал давно и на станцию пошел.

– Заболел я, Серый. Голова болит.

– Как это заболел? – не понял мальчишка и подошел поближе.

– Ну как люди болеют, так и я заболел.

– Когда это ты успел? – Сережка почувствовал наглое вранье и попытался заглянуть отцу в глаза, – И чего это у тебя с лицом?

– Упал, ударился. Дядя Миша говорит – сотрясение. Вот голова и болит.

Сережка дернул одеяло к себе, и Илья не успел схватить его покрепче, да и пальцы плохо слушались.

– Да ты все врешь! – Сережка осторожно накрыл его обратно, – это они тебя из-за избушки! Я знаю! Вот сволочи!

– Да нет, сына, ты чего?

Мальчишка топнул ногой от злости.

– Пусть их девчонки больше ко мне прятаться не приходят! И мамаша их пусть только попробует сюда прийти! А ты еще ее спасал!

– Да не бери ты в голову. И уж девчонки тут точно ни причем.

– Все равно, – Сережка поджал губы ну точь-в-точь как Лара, – я им сейчас все скажу!

– И не думай даже, – Илья посмотрел на него как умел строго. Как всегда не получилось.

Лицо мальчика смягчилось и разгладилось:

– Тебе чего-нибудь принести? Я малиновый йогурт совсем не хочу, честное слово…

Илья усмехнулся и покачал головой:

– Не надо, я йогуртов не ем, ты же знаешь. Но если ты чаю мне нальешь, это будет самое то.

Сережка выбежал из спальни, щелкнул чайником, немедленно вернулся обратно и присел на кровать к Илье.

– Но ты же им избушку не продашь, правда?

Илья покачал головой и криво улыбнулся:

– Не продам.

– Даже если они тебя убивать будут?

– Ну, во-первых, не будут. А во-вторых – не продам.

Он весь день провалялся в постели, а Сережка с Мишкой поминутно предлагали ему то поесть, то попить чаю, то поправить подушку. К вечеру они так ему надоели, что Илья начал огрызаться. Мишка накупил лекарств – в кой веки раз он чувствовал себя врачом, а не чернорабочим. Приходилось пить, раз доктор прописал, ну не обижать же Мишку?

Часов в девять Мишка уговорил его поужинать, и помог сесть, подложив подушку под спину – сидя сильно болели ребра и поясница. Но не успел Илья взять в руки вилку, как раздался стук в дверь.

Мишка, предусмотрительно запирающий избушку, поинтересовался, кто пришел и только после этого отодвинул засов. Илья не видел входной двери, но вскоре услышал голос Вероники:

– Я могу с Ильей поговорить?

Не увидела его из окна и пришла лично убедиться, что добилась, чего хотела? Илья сжал алюминиевую вилку в кулаке, и она согнулась.

Но вместо того, чтобы вежливо проводить гостью в спальню, в разговор вступил Сережка.

– А ну-ка уходите отсюда! – крикнул парень и топнул ногой, – и никогда сюда не приходите!

Илья представил, как рассердилась и опешила Вероника, и решил, что ей так и надо, но не мог не принять участия в разговоре.

– Серый! А ну-ка иди сюда! – крик больно ударил по голове.

Сережка сунул голову в спальню:

– Что?

– Пусть зайдет. Не надо так, это невежливо.

– Да? Невежливо? А они с тобой что, вежливо, что ли?

– Я разберусь, ладно?

Сережка пожал плечами и прошипел Веронике сквозь зубы:

– Проходите сюда.