Приеду к обеду. Мои истории с моей географией

Очень понравилось в Лос-Анджелесе отношение к месту, где живешь. Очень уважительно к окружающим, психологически выверенно и как-то точечно, что ли.

На улице плакат – «Наш замечательный район мы загрязнять не будем! Ведь около вашего дома должно быть убрано!» И думаешь, что это забота конкретно о тебе и твоей семье, и включаешься в это, и никогда не бросишь бумажку или окурок. И не только у себя около дома, но и вообще в городе.

Иду по улице, на асфальте надпись: «Надо бы убрать за вашей собачкой, вы же любите чистоту! И мы любим!»

Поэтому и правильно начинать с себя, со своего личного пространства, со двора, где живешь, а не думать сразу обо всей планете в целом. Ко всей планете придем, только начав с себя.

Так уж устроен человек.

Пошла в музей, хорошее это дело. И успокаиваешься, монотонно шагая по залам и глядя по сторонам, и удивляешься, не понимая, почему именно эта картина висит в музее и почему именно ее, такую среднюю, выбрали из остальных, и радуешься, когда взгляд падает на что-то сногсшибательное или близкое тебе. Музей современного искусства BROAD в Лос-Анджелесе, совсем недавно открытый. Очень интересное здание, талантливое, нетрадиционно спланированное. Прождала в очереди за билетами минут сорок. Порадовалась – много молодежи. А искусство действительно современное, может, для меня лично слишком современное и не всегда понятное. Зачем врать, что я от всего в восторге? Зачем делать умный вид и надувать щеки? Что-то, несомненно, да, но многое нет, особенно черные прямоугольники Немалевича. Много для меня необъяснимого, но, видимо, не доросла. Сама не понимаю, мурашки не бегут, дыхание не спирает. А если «шедевр» объяснять, то, по-моему, это и не шедевр вовсе. Он сам за себя должен говорить, без посредников. Так мне кажется. Иногда стараются доказать «шедевральность» огромным размером. Становится еще смешнее.

Но нашлись и жемчужины в сегодняшнем наборе камешков с пляжа: удивительный японец, художник Такаши Муроками, по-своему, по талантливому видящий Мир и дарящий этот взгляд нам. Восхитил, честно!

А еще в этом музее я услышала и увидела удивительный оркестр: темная большая комната, заходишь и видишь штук десять довольно больших экранов, и на каждом музыкант из этого оркестра играет что-то свое на каком-то инструменте. Женщина в длинном белом платье или ночной рубашке сидит, склонив голову над аккордеоном, и перебирает клавиши. Открыто окно, ветер шевелит ее одежду, из сада солнечный луч и столбик пыли или пыльцы, поднимающийся в этом мягком свете. Другой экран – скрипач вдохновенно, закрыв глаза, играет мелодию. Рядом старинная кровать-ладья красного дерева, зеленое шелковое белье и обнаженная спящая женщина. Еще сюжет: мужчина в ванной, в наушниках, видимо, звукорежиссер. Вода чуть коричневая, видимо, ржавая. И так каждый музыкант исполняет партию в своем мирке, сам по себе, а вместе они – целый оркестр и музыка звучит потрясающая, цельная, могучая! И мурашки, и улыбка, и не хочется уходить, хочется снова и снова переходить из комнаты в комнату! Очень живая и хорошо выполненная идея. Настоящее стоящее искусство!

Престраннейшего человека встретила на выставке недалеко от музея с такими же престраннейшими товарами. Продает книги и украшения. Украшения старые, амулетного свойства. Все со смыслом. Вот кольцо, говорит, для проверки вашего мужчины. Если он догадается, что кольцо надо повернуть – ваш человек! А чего это он вдруг полезет мое кольцо крутить, думаю? Очень было бы странно…

А это кольцо, говорит, чтоб стать начальником! Чтоб все вас слушались – и показывает треугольное такое, торчащее, индейского вождя. А меня и так слушаются, ну не все, конечно, а кому надо. Тоже не взяла.

Тогда вот, это реплика серег Елены, из-за которой Троянская война началась, берите! Зачем, думаю, чтоб из-за меня войны начинались, не хочу!

Посмотрите тогда вот на это кольцо древних майя, оно магическое, охранное, будет вас оберегать! А у меня Басё есть, тот еще охранник – как вонзится зубами в мягкое – не оторвать!

Вынимает он тогда из загашника сверток, наверное, уже от безысходности, а в свертке тряпочка, в тряпочке снова кольцо – старого серебра, черненое, иранское, все в мелких серебряных прыщиках. Вот, говорит, это чтоб ребенка родить, можно даже пол загадать! Вот, видите, тут колесико поворачивается? Сюда – мальчик, туда – девочка! Возьмете?

Думала я, думала, вертела в руках, но чего-то не взяла, пожадничала, а теперь жалею, повернула б колесико куда надо, родила б еще раз, вошла б в Книгу рекордов Гиннеса, прославила бы страну… Эх…